Best Short Stories - [15]

Шрифт
Интервал

“I’m proud to live in the service of the Lord,

And I’m bound to die in His army.”’

The third day came, and the sun, looking through the white-curtained valley, saw the outcasts divide their slowly decreasing store of provisions for the morning meal. It was one of the peculiarities of that mountain climate that its rays diffused a kindly warmth over the wintry landscape, as if in regretful commiseration of the past. But it revealed drift on drift of snow piled high around the hut — a hopeless, uncharted, trackless sea of white lying below the rocky shores to which the castaways still clung. Through the marvelously clear air the smoke of the pastoral village of Poker Flat rose miles away. Mother Shipton saw it, and from a remote pinnacle of her rocky fastness hurled in that direction a final malediction. It was her last vituperative attempt, and perhaps for that reason was invested with a certain degree of sublimity. It did her good, she privately informed the Duchess. ‘Just you go out there and cuss, and see.’ She then set herself to the task of amusing ‘the child,’ as she and the Duchess were pleased to call Piney. Piney was no chicken, but it was a soothing and original theory of the pair thus to account for the fact that she didn’t swear and wasn’t improper.

When night crept up again through the gorges, the reedy notes of the accordion rose and fell in fitful spasms and long-drawn gasps by the flickering campfire. But music failed to fill entirely the aching void left by insufficient food, and a new diversion was proposed by Piney — storytelling. Neither Mr. Oakhurst nor his female companions caring to relate their personal experiences, this plan would have failed too but for the Innocent. Some months before he had chanced upon a stray copy of Mr. Pope’s ingenious translation of the Iliad. He now proposed to narrate the principal incidents of that poem — having thoroughly mastered the argument and fairly forgotten the words — in the current vernacular of Sandy Bar. And so for the rest of that night the Homeric demigods again walked the earth. Trojan bully and wily Greek wrestled in the winds, and the great pines in the canyon seemed to bow to the wrath of the son of Peleus.[20] Mr. Oakhurst listened with quiet satisfaction. Most especially was he interested in the fate of ‘Ash-heels,’ as the Innocent persisted in denominating the ‘swift-footed Achilles.[21]

So with small food and much of Homer[22] and the accordion, a week passed over the heads of the outcasts. The sun again forsook them, and again from leaden skies the snowflakes were sifted over the land. Day by day closer around them drew the snowy circle, until at last they looked from their prison over drifted walls of dazzling white that towered twenty feet above their heads. It became more and more difficult to replenish their fires, even from the fallen trees beside them, now half-hidden in the drifts. And yet no one complained. The lovers turned from the dreary prospect and looked into each other’s eyes, and were happy. Mr. Oakhurst settled himself coolly to the losing game before him. The Duchess, more cheerful than she had been, assumed the care of Piney. Only Mother Shipton — once the strongest of the party — seemed to sicken and fade. At midnight on the tenth day she called Oakhurst to her side. ‘I’m going,’ she said, in a voice of querulous weakness, ‘but don’t say anything about it. Don’t waken the kids. Take the bundle from under my head and open it.’ Mr. Oakhurst did so. It contained Mother Shipton’s rations for the last week, untouched. ‘Give ’em to the child,’ she said, pointing to the sleeping Piney. ‘You’ve starved yourself,’ said the gambler. ‘That’s what they call it,’ said the woman, querulously, as she lay down again and, turning her face to the wall, passed quietly away.

The accordion and the bones were put aside that day, and Homer was forgotten. When the body of Mother Shipton had been committed to the snow, Mr. Oakhurst took the Innocent aside, and showed him a pair of snowshoes, which he had fashioned from the old pack saddle. ‘There’s one chance in a hundred to save her yet,’ he said, pointing to Piney; ‘but it’s there,’ he added, pointing toward Poker Flat. ‘If you can reach there in two days she’s safe.’ ‘And you?’ asked Tom Simson. ‘I’ll stay here,’ was the curt reply.

The lovers parted with a long embrace. ‘You are not going, too?’ said the Duchess as she saw Mr. Oakhurst apparently waiting to accompany him. ‘As far as the canyon,’ he replied. He turned suddenly, and kissed the Duchess, leaving her pallid face aflame and her trembling limbs rigid with amazement.

Night came, but not Mr. Oakhurst. It brought the storm again and the whirling snow. Then the Duchess, feeding the fire, found that someone had quietly piled beside the hut enough fuel to last a few days longer. The tears rose to her eyes, but she hid them from Piney.

The women slept but little. In the morning, looking into each other’s faces, they read their fate. Neither spoke; but Piney, accepting the position of the stronger, drew near and placed her arm around the Duchess’s waist. They kept this attitude for the rest of the day. That night the storm reached its greatest fury, and, rending asunder the protecting pines, invaded the very hut.


Еще от автора Генри Джеймс
Крылья голубки

Впервые на русском – знаменитый роман американского классика, мастера психологических нюансов и тонких переживаний, автора таких признанных шедевров, как «Поворот винта», «Бостонцы» и «Женский портрет».Англия, самое начало ХХ века. Небогатая девушка Кейт Крой, живущая на попечении у вздорной тетушки, хочет вопреки ее воле выйти замуж за бедного журналиста Мертона. Однажды Кейт замечает, что ее знакомая – американка-миллионерша Милли, неизлечимо больная и пытающаяся скрыть свое заболевание, – также всерьез увлечена Мертоном.


Детские игры

Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.


Словарь Сатаны и рассказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поворот винта

Повесть «Поворот винта» стала своего рода «визитной карточкой» Джеймса-новеллиста и удостоилась многочисленных экранизаций. Оригинальная трактовка мотива встречи с призраками приблизила повесть к популярной в эпоху Джеймса парапсихологической проблематике. Перерастя «готический» сюжет, «Поворот винта» превратился в философский этюд о сложности мироустройства и парадоксах человеческого восприятия, а его автор вплотную приблизился к технике «потока сознания», получившей развитие в модернистской прозе. Эта таинственная повесть с привидениями столь же двусмысленна, как «Пиковая дама» Пушкина, «Песочный человек» Гофмана или «Падение дома Ашеров» Эдгара По.


Европейцы

В надежде на удачный брак, Евгения, баронесса Мюнстер, и ее младший брат, художник Феликс, потомки Уэнтуортов, приезжают в Бостон. Обосновавшись по соседству, они становятся близкими друзьями с молодыми Уэнтуортами — Гертрудой, Шарлоттой и Клиффордом.Остроумие и утонченность Евгении вместе с жизнерадостностью Феликса создают непростое сочетание с пуританской моралью, бережливостью и внутренним достоинством американцев. Комичность манер и естественная деликатность, присущая «Европейцам», противопоставляется новоанглийским традициям, в результате чего возникают непростые ситуации, описываемые автором с тонкими контрастами и удачно подмеченными деталями.


Американец

Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.


Рекомендуем почитать
Рассказ укротителя леопардов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лучше не бывает

Выпускаемый впервые на русском языке роман «Лучше не бывает» исследователи творчества Айрис Мердок единодушно признают одним из лучших произведений автора. Действие романа начинается с загадочного самоубийства чиновника министерства в своем кабинете. Служебное расследование трагического случая, проводимое со всей тщательностью министерским юристом Дьюкейном, переплетается с коллизиями нескольких пар любовников и супругов и завершается самым неожиданным для читателя образом.


Осенние мухи. Дело Курилова

Издательство «Текст» продолжает знакомить российского читателя с творчеством французской писательницы русского происхождения Ирен Немировски. В книгу вошли два небольших произведения, объединенные темой России. «Осенние мухи» — повесть о русских эмигрантах «первой волны» в Париже, «Дело Курилова» — историческая фантазия на актуальную ныне тему терроризма. Обе повести, написанные в лучших традициях французской классической литературы, — еще одно свидетельство яркого таланта Ирен Немировски.


Ада, или Эротиада

Роман «Ада, или Эротиада» открывает перед российским читателем новую страницу творчества великого писателя XX века Владимира Набокова, чьи произведения неизменно становились всемирными сенсациями и всемирными шедеврами. Эта книга никого не оставит равнодушным. Она способна вызвать негодование. Ужас. Восторг. Преклонение. Однако очевидно одно — не вызвать у читателя сильного эмоционального отклика и духовного потрясения «Ада, или Эротиада» не может.


На циновке Макалоа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.


The Stories of Mystery

Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны великолепные рассказы о непознанном и загадочном.


Best Horror Stories

Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны страшные истории о таинственных силах, невероятных событиях и необъяснимых явлениях.