Best Short Stories - [13]
Mr. Oakhurst did not drink. It interfered with a profession which required coolness, impassiveness, and presence of mind, and, in his own language, he ‘couldn’t afford it.’ As he gazed at his recumbent fellow exiles, the loneliness begotten of his pariah trade, his habits of life, his very vices, for the first time seriously oppressed him. He bestirred himself in dusting his black clothes, washing his hands and face, and other acts characteristic of his studiously neat habits, and for a moment forgot his annoyance. The thought of deserting his weaker and more pitiable companions never perhaps occurred to him. Yet he could not help feeling the want of that excitement which, singularly enough, was most conducive to that calm equanimity for which he was notorious. He looked at the gloomy walls that rose a thousand feet sheer above the circling pines around him; at the sky, ominously clouded; at the valley below, already deepening into shadow. And, doing so, suddenly he heard his own name called.
A horseman slowly ascended the trail. In the fresh, open face of the newcomer Mr. Oakhurst recognized Tom Simson, otherwise known as the ‘Innocent’ of Sandy Bar. He had met him some months before over a ‘little game,’ and had, with perfect equanimity, won the entire fortune — amounting to some forty dollars — of that guileless youth. After the game was finished, Mr. Oakhurst drew the youthful speculator behind the door and thus addressed him: ‘Tommy, you’re a good little man, but you can’t gamble worth a cent. Don’t try it over again.’ He then handed him his money back, pushed him gently from the room, and so made a devoted slave of Tom Simson.
There was a remembrance of this in his boyish and enthusiastic greeting of Mr. Oakhurst. He had started, he said, to go to Poker Flat to seek his fortune. ‘Alone?’ No, not exactly alone; in fact (a giggle), he had run away with Piney Woods. Didn’t Mr. Oakhurst remember Piney? She that used to wait on the table at the Temperance House? They had been engaged a long time, but old Jake Woods had objected, and so they had run away, and were going to Poker Flat to be married, and here they were. And they were tired out, and how lucky it was they had found a place to camp and company. All this the Innocent delivered rapidly, while Piney, a stout, comely damsel of fifteen, emerged from behind the pine tree, where she had been blushing unseen, and rode to the side of her lover.
Mr. Oakhurst seldom troubled himself with sentiment, still less with propriety; but he had a vague idea that the situation was not fortunate. He retained, however, his presence of mind sufficiently to kick Uncle Billy, who was about to say something, and Uncle Billy was sober enough to recognize in Mr. Oakhurst’s kick a superior power that would not bear trifling. He then endeavored to dissuade Tom Simson from delaying further, but in vain. He even pointed out the fact that there was no provision, nor means of making a camp. But, unluckily, the Innocent met this objection by assuring the party that he was provided with an extra mule loaded with provisions and by the discovery of a rude attempt at a log house near the trail. ‘Piney can stay with Mrs. Oakhurst,’ said the Innocent, pointing to the Duchess, ‘and I can shift for myself.’
Nothing but Mr. Oakhurst’s admonishing foot saved Uncle Billy from bursting into a roar of laughter. As it was, he felt compelled to retire up the canyon until he could recover his gravity. There he confided the joke to the tall pine trees, with many slaps of his leg, contortions of his face, and the usual profanity. But when he returned to the party, he found them seated by a fire — for the air had grown strangely chill and the sky overcast — in apparently amicable conversation. Piney was actually talking in an impulsive, girlish fashion to the Duchess, who was listening with an interest and animation she had not shown for many days. The Innocent was holding forth, apparently with equal effect, to Mr. Oakhurst and Mother Shipton, who was actually relaxing into amiability. ‘Is this yer a damned picnic?’ said Uncle Billy with inward scorn as he surveyed the sylvan group, the glancing firelight, and the tethered animals in the foreground. Suddenly an idea mingled with the alcoholic fumes that disturbed his brain. It was apparently of a jocular nature, for he felt impelled to slap his leg again and cram his fist into his mouth.
As the shadows crept slowly up the mountain, a slight breeze rocked the tops of the pine trees, and moaned through their long and gloomy aisles. The ruined cabin, patched and covered with pine boughs, was set apart for the ladies. As the lovers parted, they unaffectedly exchanged a kiss, so honest and sincere that it might have been heard above the swaying pines. The frail Duchess and the malevolent Mother Shipton were probably too stunned to remark upon this last evidence of simplicity, and so turned without a word to the hut. The fire was replenished, the men lay down before the door, and in a few minutes were asleep.
Впервые на русском – знаменитый роман американского классика, мастера психологических нюансов и тонких переживаний, автора таких признанных шедевров, как «Поворот винта», «Бостонцы» и «Женский портрет».Англия, самое начало ХХ века. Небогатая девушка Кейт Крой, живущая на попечении у вздорной тетушки, хочет вопреки ее воле выйти замуж за бедного журналиста Мертона. Однажды Кейт замечает, что ее знакомая – американка-миллионерша Милли, неизлечимо больная и пытающаяся скрыть свое заболевание, – также всерьез увлечена Мертоном.
Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть «Поворот винта» стала своего рода «визитной карточкой» Джеймса-новеллиста и удостоилась многочисленных экранизаций. Оригинальная трактовка мотива встречи с призраками приблизила повесть к популярной в эпоху Джеймса парапсихологической проблематике. Перерастя «готический» сюжет, «Поворот винта» превратился в философский этюд о сложности мироустройства и парадоксах человеческого восприятия, а его автор вплотную приблизился к технике «потока сознания», получившей развитие в модернистской прозе. Эта таинственная повесть с привидениями столь же двусмысленна, как «Пиковая дама» Пушкина, «Песочный человек» Гофмана или «Падение дома Ашеров» Эдгара По.
В надежде на удачный брак, Евгения, баронесса Мюнстер, и ее младший брат, художник Феликс, потомки Уэнтуортов, приезжают в Бостон. Обосновавшись по соседству, они становятся близкими друзьями с молодыми Уэнтуортами — Гертрудой, Шарлоттой и Клиффордом.Остроумие и утонченность Евгении вместе с жизнерадостностью Феликса создают непростое сочетание с пуританской моралью, бережливостью и внутренним достоинством американцев. Комичность манер и естественная деликатность, присущая «Европейцам», противопоставляется новоанглийским традициям, в результате чего возникают непростые ситуации, описываемые автором с тонкими контрастами и удачно подмеченными деталями.
Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Выпускаемый впервые на русском языке роман «Лучше не бывает» исследователи творчества Айрис Мердок единодушно признают одним из лучших произведений автора. Действие романа начинается с загадочного самоубийства чиновника министерства в своем кабинете. Служебное расследование трагического случая, проводимое со всей тщательностью министерским юристом Дьюкейном, переплетается с коллизиями нескольких пар любовников и супругов и завершается самым неожиданным для читателя образом.
Издательство «Текст» продолжает знакомить российского читателя с творчеством французской писательницы русского происхождения Ирен Немировски. В книгу вошли два небольших произведения, объединенные темой России. «Осенние мухи» — повесть о русских эмигрантах «первой волны» в Париже, «Дело Курилова» — историческая фантазия на актуальную ныне тему терроризма. Обе повести, написанные в лучших традициях французской классической литературы, — еще одно свидетельство яркого таланта Ирен Немировски.
Роман «Ада, или Эротиада» открывает перед российским читателем новую страницу творчества великого писателя XX века Владимира Набокова, чьи произведения неизменно становились всемирными сенсациями и всемирными шедеврами. Эта книга никого не оставит равнодушным. Она способна вызвать негодование. Ужас. Восторг. Преклонение. Однако очевидно одно — не вызвать у читателя сильного эмоционального отклика и духовного потрясения «Ада, или Эротиада» не может.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.
Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны великолепные рассказы о непознанном и загадочном.
Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны страшные истории о таинственных силах, невероятных событиях и необъяснимых явлениях.