Best Short Stories - [14]

Шрифт
Интервал

Mr. Oakhurst was a light sleeper. Toward morning he awoke benumbed and cold. As he stirred the dying fire, the wind, which was now blowing strongly, brought to his cheek that which caused the blood to leave it — snow!

He started to his feet with the intention of awakening the sleepers, for there was no time to lose. But turning to where Uncle Billy had been lying, he found him gone. A suspicion leaped to his brain and a curse to his lips. He ran to the spot where the mules had been tethered; they were no longer there. The tracks were already rapidly disappearing in the snow.

The momentary excitement brought Mr. Oakhurst back to the fire with his usual calm. He did not waken the sleepers. The Innocent slumbered peacefully, with a smile on his good-humored, freckled face; the virgin Piney slept beside her frailer sisters as sweetly as though attended by celestial guardians; and Mr. Oakhurst, drawing his blanket over his shoulders, stroked his mustaches and waited for the dawn. It came slowly in a whirling mist of snowflakes that dazzled and confused the eye. What could be seen of the landscape appeared magically changed. He looked over the valley, and summed up the present and future in two words — ‘snowed in!’

A careful inventory of the provisions, which, fortunately for the party, had been stored within the hut and so escaped the felonious fingers of Uncle Billy, disclosed the fact that with care and prudence they might last ten days longer. ‘That is,’ said Mr. Oakhurst, sotto voce to the Innocent, ‘if you’re willing to board us. If you ain’t — and perhaps you’d better not — you can wait till Uncle Billy gets back with provisions.’ For some occult reason, Mr. Oakhurst could not bring himself to disclose Uncle Billy’s rascality, and so offered the hypothesis that he had wandered from the camp and had accidentally stampeded the animals. He dropped a warning to the Duchess and Mother Shipton, who of course knew the facts of their associate’s defection. ‘They’ll find out the truth about us all when they find out anything,’ he added, significantly, ‘and there’s no good frightening them now.’

Tom Simson not only put all his worldly store at the disposal of Mr. Oakhurst, but seemed to enjoy the prospect of their enforced seclusion. ‘We’ll have a good camp for a week, and then the snow’ll melt, and we’ll all go back together.’ The cheerful gaiety of the young man, and Mr. Oakhurst’s calm, infected the others. The Innocent with the aid of pine boughs extemporized a thatch for the roofless cabin, and the Duchess directed Piney in the rearrangement of the interior with a taste and tact that opened the blue eyes of that provincial maiden to their fullest extent. ‘I reckon now you’re used to fine things at Poker Flat,’ said Piney. The Duchess turned away sharply to conceal something that reddened her cheeks through its professional tint, and Mother Shipton requested Piney not to ‘chatter.’ But when Mr. Oakhurst returned from a weary search for the trail, he heard the sound of happy laughter echoed from the rocks. He stopped in some alarm, and his thoughts first naturally reverted to the whisky, which he had prudently cached. ‘And yet it don’t somehow sound like whisky,’ said the gambler. It was not until he caught sight of the blazing fire through the still-blinding storm and the group around it that he settled to the conviction that it was ‘square fun.’

Whether Mr. Oakhurst had cached his cards with the whisky as something debarred the free access of the community, I cannot say. It was certain that, in Mother Shipton’s words, he ‘didn’t say cards once’ during that evening. Haply the time was beguiled by an accordion, produced somewhat ostentatiously by Tom Simson from his pack. Notwithstanding some difficulties attending the manipulation of this instrument, Piney Woods managed to pluck several reluctant melodies from its keys, to an accompaniment by the Innocent on a pair of bone castanets. But the crowning festivity of the evening was reached in a rude camp-meeting hymn, which the lovers, joining hands, sang with great earnestness and vociferation. I fear that a certain defiant tone and Covenanter’s swing to its chorus, rather than any devotional quality, caused it speedily to infect the others, who at last joined in the refrain:

‘I’m proud to live in the service of the Lord,
And I’m bound to die in His army.’

The pines rocked, the storm eddied and whirled above the miserable group, and the flames of their altar leaped heavenward as if in token of the vow.

At midnight the storm abated, the rolling clouds parted, and the stars glittered keenly above the sleeping camp. Mr. Oakhurst, whose professional habits had enabled him to live on the smallest possible amount of sleep, in dividing the watch with Tom Simson somehow managed to take upon himself the greater part of that duty. He excused himself to the Innocent by saying that he had ‘often been a week without sleep.’ ‘Doing what?’ asked Tom. ‘Poker!’ replied Oakhurst, sententiously; ‘when a man gets a streak of luck, — nigger luck — he don’t get tired. The luck gives in first. Luck,’ continued the gambler, reflectively, ‘is a mighty queer thing. All you know about it for certain is that it’s bound to change. And it’s finding out when it’s going to change that makes you. We’ve had a streak of bad luck since we left Poker Flat — you come along, and slap you get into it, too. If you can hold your cards right along you’re all right. For,’ added the gambler, with cheerful irrelevance,


Еще от автора Генри Джеймс
Крылья голубки

Впервые на русском – знаменитый роман американского классика, мастера психологических нюансов и тонких переживаний, автора таких признанных шедевров, как «Поворот винта», «Бостонцы» и «Женский портрет».Англия, самое начало ХХ века. Небогатая девушка Кейт Крой, живущая на попечении у вздорной тетушки, хочет вопреки ее воле выйти замуж за бедного журналиста Мертона. Однажды Кейт замечает, что ее знакомая – американка-миллионерша Милли, неизлечимо больная и пытающаяся скрыть свое заболевание, – также всерьез увлечена Мертоном.


Детские игры

Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.


Словарь Сатаны и рассказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поворот винта

Повесть «Поворот винта» стала своего рода «визитной карточкой» Джеймса-новеллиста и удостоилась многочисленных экранизаций. Оригинальная трактовка мотива встречи с призраками приблизила повесть к популярной в эпоху Джеймса парапсихологической проблематике. Перерастя «готический» сюжет, «Поворот винта» превратился в философский этюд о сложности мироустройства и парадоксах человеческого восприятия, а его автор вплотную приблизился к технике «потока сознания», получившей развитие в модернистской прозе. Эта таинственная повесть с привидениями столь же двусмысленна, как «Пиковая дама» Пушкина, «Песочный человек» Гофмана или «Падение дома Ашеров» Эдгара По.


Европейцы

В надежде на удачный брак, Евгения, баронесса Мюнстер, и ее младший брат, художник Феликс, потомки Уэнтуортов, приезжают в Бостон. Обосновавшись по соседству, они становятся близкими друзьями с молодыми Уэнтуортами — Гертрудой, Шарлоттой и Клиффордом.Остроумие и утонченность Евгении вместе с жизнерадостностью Феликса создают непростое сочетание с пуританской моралью, бережливостью и внутренним достоинством американцев. Комичность манер и естественная деликатность, присущая «Европейцам», противопоставляется новоанглийским традициям, в результате чего возникают непростые ситуации, описываемые автором с тонкими контрастами и удачно подмеченными деталями.


Американец

Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.


Рекомендуем почитать
Рассказ укротителя леопардов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лучше не бывает

Выпускаемый впервые на русском языке роман «Лучше не бывает» исследователи творчества Айрис Мердок единодушно признают одним из лучших произведений автора. Действие романа начинается с загадочного самоубийства чиновника министерства в своем кабинете. Служебное расследование трагического случая, проводимое со всей тщательностью министерским юристом Дьюкейном, переплетается с коллизиями нескольких пар любовников и супругов и завершается самым неожиданным для читателя образом.


Осенние мухи. Дело Курилова

Издательство «Текст» продолжает знакомить российского читателя с творчеством французской писательницы русского происхождения Ирен Немировски. В книгу вошли два небольших произведения, объединенные темой России. «Осенние мухи» — повесть о русских эмигрантах «первой волны» в Париже, «Дело Курилова» — историческая фантазия на актуальную ныне тему терроризма. Обе повести, написанные в лучших традициях французской классической литературы, — еще одно свидетельство яркого таланта Ирен Немировски.


Ада, или Эротиада

Роман «Ада, или Эротиада» открывает перед российским читателем новую страницу творчества великого писателя XX века Владимира Набокова, чьи произведения неизменно становились всемирными сенсациями и всемирными шедеврами. Эта книга никого не оставит равнодушным. Она способна вызвать негодование. Ужас. Восторг. Преклонение. Однако очевидно одно — не вызвать у читателя сильного эмоционального отклика и духовного потрясения «Ада, или Эротиада» не может.


На циновке Макалоа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.


The Stories of Mystery

Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны великолепные рассказы о непознанном и загадочном.


Best Horror Stories

Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны страшные истории о таинственных силах, невероятных событиях и необъяснимых явлениях.