Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - [76]
Эссе Шэрон Уиллис «„Огонь!“ в заполненном театре: ликвидация истории в „Бесславных ублюдках“» — одно из самых ярких в сборнике. Яркое оно потому, что только в нем содержится уже ставшая традиционной критика Квентина Тарантино. Уиллис, рассказав, кажется, обо всех фильмах про войну и Холокост и ссылках на них в «Бесславных ублюдках», будто бы оставаясь в 1990-х, утверждает, что Тарантино ничего не предлагает кроме многочисленных цитат из других картин, и «этот синефильский мир» в итоге отсылает только к самому себе: «Его собственный архив кино заменяет Историю». И более того, несмотря на все исторические детали, главным референтом фильма остается сам автор, начиная с его фильма «Бешеные псы» и заканчивая его же фильмом «Убить Билла». Уиллис, кстати не без оснований, пишет, что посредством «фильмического вторжения» в материальную историю Тарантино мечтает о том, как он займет место в Истории, которая на самом деле сводится к истории кино[298]. И хотя статья Уильяма Брауна не следует сразу за статьей Уиллис, оба текста лучшим образом корреспондируют между собой. Потому что Браун считает, что вообще любой фильм противоречит реальности, соприкасается с нами и влияет на нас, а кино — никакая не иллюзия, но своя собственная реальность, которая реализуется любым созданным фильмом[299]. Ирония в том, что лучшее эссе в книге, о котором я упомяну позже, расположено в самом конце сборника. Возможно, потому что автор честно собирал эмпирический материал и анализировал его, а не пересказывал нам Ханну Арендт и Джорджо Агамбена.
Фильм про войну. И не про войну
Когда Квентин Тарантино принимал решение снять фильм о войне, то сильно рисковал. Впрочем, говорить, что «Бесславные ублюдки» — это «фильм о войне», не совсем корректно. Но то же самое можно сказать в отношении словосочетаний «военный фильм», «фильм о Второй мировой войне», «военная драма» и, наконец, «фильм о Холокосте». И хотя Вторая мировая война непосредственно находится в фокусе времени и места действия «Бесславных ублюдков», она все равно остается лишь фоном для чего-то другого. Для чего? Сказать не так просто. Возможно, это лучший способ для автора сказать что-то о войне или конкретно о Второй мировой войне, не показывая войну как таковую. В конце концов не той же ли самой стратегии придерживался Михаэль Ханеке, когда снимал свою «Белую ленту», за которую получил первую Пальмовую ветвь в Каннах?
Но почему Тарантино рисковал? Несмотря на то что его репутации культового режиссера вряд ли уже может что-то повредить или могло повредить на момент выхода «Бесславных ублюдков», все-таки «военное кино» — не тот жанр, к которому тяготеют культисты. Если сильно напрячься, сложно вспомнить много фильмов о войне, которые имели бы однозначно культовый статус. Даже американские картины, посвященные Вьетнамской войне или послевоенному «вьетнамскому синдрому», скорее числятся в разряде проблемных фильмов, то есть тех, которые имеют социальную значимость. «Охотник на оленей» (1978) Майкла Чимино, «Апокалипсис сегодня» (1979) Фрэнсиса Форда Копполы, «Таксист» (1976) Мартина Скорсезе, «Цельнометаллическая оболочка» (1987) Стэнли Кубрика, «Взвод» (1986) и «Рожденный четвертого июля» (1989) Оливера Стоуна, «Военные потери» (1989) Брайана Де Пальмы и чуть менее известный, но столь же важный, сколь все перечисленные выше фильм «Гости» (1972) Элиа Казана. Хотя есть и такие картины, как «Рэмбо: первая кровь» (1982) Теда Котчеффа или трилогия «Без вести пропавшие», которую снимали Джозеф Зито, Лэнс Хул и Аарон Норрис (1984, 1985, 1988). Их можно назвать скорее эксплуатационными и в некотором отношении близкими к культовому кино, но переосмыслять их время еще не пришло. Имеется в виду переосмыслять в рамках метакинематографа, а не в контексте продолжений: последний фильм о Рэмбо вышел не так давно. Те же из военных фильмов, которые относятся к эксплуатационному кинематографу, если и становятся культовыми, то только среди незначительного числа зрителей. Даже такая картина, как «Контузия» (1984), все равно считается minor cult. И опять же речь в этом кино идет про Вьетнам.
