Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - [72]

Шрифт
Интервал

Таким образом, «Доказательство смерти» может быть попыткой сделать double feature внутри double feature проекта «Грайндхаус» — вариант единой истории про то, как мужчина убивает женщин, а затем про то, как в тех же условиях женщины убивают мужчину. Это грайндхаус, каким он был, — и грайндхаус, каким он стал. Но это только одна интерпретация. Другая основывается на фундаменте этой трактовки, но идет куда дальше. И вот она.

«Доказательство смерти» — это единственный фильм Кветина Тарантино, всецело посвященный сексу и сексуальным перверсиям. Разве это не что-то неожиданное? Ранее я утверждал, что в творчестве Тарантино почти не присутствуют сцены традиционного полового акта, а сексуальность как таковая режиссеру неинтересна. Но ему интересна альтернативная сексуальность, и даже больше — ему интересно ее прятать. Разумеется, о его «фут-фетишизме» речи не будет, потому что здесь нечего обсуждать. Единственное, чем нам может помочь знание о фетише Тарантино, так это тем, что в «Доказательстве смерти» более чем где-либо еще демонстрируются женские ступни и пальцы женских ног. Таким образом, это кино посвящено сексуальному фетишизму, а точнее мехафилии или сексуальному пристрастию к механизмам и в частности к автомобилям. Иными словами, «Доказательство смерти» — это тарантиновский вариант «Автокатастрофы» — фильма Дэвида Кроненберга, поставленного по одноименному роману Джеймса Балларда, где эта проблема обсуждается более явным образом. Но если у Кроненберга / Балларда людям нравилось попадать в аварии (мазохизм), то у Тарантино людям нравится эти аварии устраивать (садизм).

Девушки побеждают каскадера Майка не только потому, что они сильные, но и потому, что они куда большие сексуальные фетишистски, чем он, и тяга к риску, азарту и всему сопутствующему, связанному с автомобилями, позволяет им получить удовольствие от убийства Майка. Это не месть девушек за то, что над ними надругались. Это сексуальное удовольствие. Эрл Макгро был прав, когда говорил, что в этом деле «секс замешан». И Макгро, как я упоминал ранее, дает нам ключ к интерпретации действий женщин. Ведь и каскадерша Зои Белл играет саму себя. А ей это определенно нравится. Это тот случай, когда Тарантино стопроцентно отступил от своего главного принципа и показал, что у насилия может быть сексуальная природа, а точнее, природа сексуального извращения. Как мы помним, в сценарии «Прирожденных убийц» он старался избежать этого. Это есть в картине «От заката до рассвета», но там это не главная тема. В «Доказательстве смерти» он посвящает проблеме весь фильм. И теперь мы можем ответить на вопрос, почему Тарантино считает этот фильм худшим, — потому что он жалеет, что так однозначно высказался на этот счет. Тарантино нарушил свое правило и все нам объяснил.

И да, расселовский каскадер Майк, у которого шрам на глазу, якобы отсылает нас к образу Змея Плискена из культового фильма Джона Карпентера «Побег из Нью-Йорка» (1981), кроме того, напоминает нам о другом кино Карпентера, которое Тарантино также должно было быть интересно, — это «Элвис» (1979) опять же с Куртом Расселом. По большому счету из «Элвиса» Рассел взял куда больше.

Интермеццо: Тарантинизация всей страны

…Мною пресытились.

Квентин Тарантино

В своей книге, посвященной культовому кино, я уже рассказывал, насколько важным «Криминальное чтиво» стало для отечественных зрителей[278]. И потому я не стану повторяться, но кое-что добавлю к уже сказанному. Если тогда я говорил о восприятии фильма нашей аудиторией (его обсуждали, цитировали, засматривали «до дыр»), то теперь скажу больше. «Криминальное чтиво» стало той точкой, в которой мы прекратили «догоняющее развитие» и фактически сравнялись с Западом в массовом потреблении кинематографической культуры. Все, что мы как зрители смотрели до «Криминального чтива», было хорошо известно там, но не у нас. За кратчайшие сроки мы восполнили лакуну в восприятии кино в целом. Впрочем, другие просто смотрели то, что им попадалось. Например, «Твин Пикс» стали показывать в России на несколько лет позже, и, таким образом, когда мы восхищались сериалом, мы все еще развивались в догоняющем Запад темпе. «Криминальное чтиво» стало известным у нас именно тогда, когда им восторгался Запад. После этого фильма мы становились свидетелями того, что происходило в иностранном кинематографе в актуальном режиме. И поскольку молодые зрители не были заинтересованы в том, чтобы копаться в глубокой старине, «Криминальное чтиво» стало для них если не основным влиянием, то первым ярким кинематографическим впечатлением. Неслучайно молодые люди по всей России считали его самым топовым фильмом и стремились найти все, что уже сделал режиссер или что было связано с его именем.

Но пока молодежь наслаждалась «Криминальным чтивом», прежние зрители, вкус которых был сформирован в соответствии со стандартами другого кинематографа, тяжелее всего принимали успех Тарантино. Особенно ярко это выражено в книге «Спутник киномана: 5000 фильмов». Так, автор справочника восхищается Дереком Джарменом, но низко оценивает Дэвида Линча и тем более Тарантино. Про «Криминальное чтиво» в спутнике написано следующее: «Если предыдущий фильм Тарантино „Бешеные псы“ характеризовался динамичным действием, то здесь основное место занимают длинные надуманные диалоги с натужным юмором, который превращается для автора в самоцель. Вполне понятна шумиха, сопутствующая Тарантино в Америке, где любое кино, хоть немного отличающееся от голливудского стандарта, тут же зачисляется в разряд культового. Вызывает недоумение повышенное внимание европейских критиков к этому вполне заурядному сценаристу и режиссеру, который, по сути, создает модернизированные фильмы категории В»


Еще от автора Александр Владимирович Павлов
Постыдное удовольствие

До недавнего времени считалось, что интеллектуалы не любят, не могут или не должны любить массовую культуру. Те же, кто ее почему-то любят, считают это постыдным удовольствием. Однако последние 20 лет интеллектуалы на Западе стали осмыслять популярную культуру, обнаруживая в ней философскую глубину или же скрытую или явную пропаганду. Отмечая, что удовольствие от потребления массовой культуры и главным образом ее основной формы – кинематографа – не является постыдным, автор, совмещая киноведение с философским и социально-политическим анализом, показывает, как политическая философия может сегодня работать с массовой культурой.


Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»

Не так давно телевизионные сериалы в иерархии художественных ценностей занимали низшее положение: их просмотр был всего лишь способом убить время. Сегодня «качественное телевидение», совершив титанический скачок, стало значимым феноменом актуальной культуры. Современные сериалы – от ромкома до хоррора – создают собственное информационное поле и обрастают фанатской базой, которой может похвастать не всякая кинофраншиза. Самые любопытные продукты новейшего «малого экрана» анализирует философ и культуролог Александр Павлов, стремясь исследовать эстетические и социально-философские следствия «сериального взрыва» и понять, какие сериалы накрепко осядут в нашем сознании и повлияют на облик культуры в будущем. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Расскажите вашим детям

Многие используют слово «культовый» в повседневном языке. Чаще всего этот термин можно встретить, когда речь идет о кинематографе. Однако далеко не всегда это понятие употребляется в соответствии с его правильным значением. Впрочем, о правильном значении понятия «культовый кинематограф» говорить трудно, и на самом деле очень сложно дать однозначный ответ на вопрос, что такое культовые фильмы. В этой книге предпринимается попытка ответить на вопрос, что же такое культовое кино – когда и как оно зародилось, как развивалось, каким было, каким стало и сохранилось ли вообще.


Рекомендуем почитать
«Сельский субботний вечер в Шотландии». Вольное подражание Р. Борнсу И. Козлова

«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».


Доброжелательный ответ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


От Ибсена к Стриндбергу

«Маленький норвежский городок. 3000 жителей. Разговаривают все о коммерции. Везде щелкают счеты – кроме тех мест, где нечего считать и не о чем разговаривать; зато там также нечего есть. Иногда, пожалуй, читают Библию. Остальные занятия считаются неприличными; да вряд ли там кто и знает, что у людей бывают другие занятия…».


О репертуаре коммунальных и государственных театров

«В Народном Доме, ставшем театром Петербургской Коммуны, за лето не изменилось ничего, сравнительно с прошлым годом. Так же чувствуется, что та разноликая масса публики, среди которой есть, несомненно, не только мелкая буржуазия, но и настоящие пролетарии, считает это место своим и привыкла наводнять просторное помещение и сад; сцена Народного Дома удовлетворяет вкусам большинства…».


«Человеку может надоесть все, кроме творчества...»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Киберы будут, но подумаем лучше о человеке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.