Беспредел и Тирания. Историко-политические этюды о преступлении и наказании - [118]
Глава первая. Пушнина.
Глава вторая. Воск.
Глава третья. Кожа и другие товары.
И все! Причем, не нужно питать особых иллюзий по поводу "других товаров". Из других товаров в конце XV века в структуре вывоза появляется лишь "москотильный товар"[375]. Плюс некоторое, откровенно мизерное, место в структуре вывоза принадлежит "охотничьим птицам". К XVI веку добавляется лен и пенька. И ВСЕ! А львиная доля экспорта — это пушнина и воск. Самая что ни есть сырьевая продукция, собираемая в гигантских вотчинах новгородских бояр.
Ну, а что находим мы на "Ввозе"? Там все более солидно. Ткани, соль, благородные металлы, цветные металлы, оружие, квасцы, янтарь, стекло, лошади, мед, вино, пиво, сельдь…
Иначе говоря, в течение XIII–XIV веков экономика русского северо-запада форматируется как исключительно сырьевая. Торговля же затачивается как строго колониальная. То есть, продажа на своей территории массовых сырьевых товаров[376] приезжим купцам в обмен на привозные, более технологичные.
Самостоятельный вывоз собственных товаров, либо же закупка импортных в местах их производства — жестко заблокированы. Также жестко заблокировано поступление на Русь серебра, позволившего бы в перспективе монетизировать экономику, развивать более активно внутреннюю торговлю, самостоятельно выходить на внешние рынки.
Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы прийти к очевидному выводу, сформулированному полтора века назад Николаем Ивановичем Костомаровым: "Новгородская торговля была более выгодна для немцев, чем для благоденствия туземного края… Новгородская волость служила предметом эксплуатации для немцев"[377]
Это, кстати, вполне подтверждается итогами заседания Ганзейского союза 1628 года. В частности, там говорится, что "все его крупнейшие коммерческие предприятия в Европе основывались на торговле с Новгородом"(!)[378] Все крупнейшие коммерческие предприятия в Европе!
Членами Ганзы в разное время были более 200 больших и малых городов, расположенных в бассейне Северного и Балтийского морей. Даже если по одному крупнейшему коммерческому предприятию на город — это ж бешенные деньги!
А если бы хоть на минуту вообразить себе, что торговый обмен Ганзы и Новгорода был хоть как-то эквивалентным — это ж каким невероятным богачеством могла обернуться для Новгорода такая торговля! Если уж ВСЕ КРУПНЕЙШИЕ КОММЕРЧЕСКИЕ ПРЕДПРИЯТИЯ Ганзы В ЕВРОПЕ вырастают из новгородской торговли!
Об этом, кстати, упоминает и Ричард Пайпс в 3-й главе своей книги "Россия при старом режиме". Глава называется "Торжество вотчинного уклада". Громоздя друг на друга множество полу-правд, умолчаний и передергиваний, этот пример он приводит как бы для демонстрации того, какое роковое преступление совершил Иван Грозный в 1570 году, когда "в припадке безумия" "велел сравнять Новгород с землей". "После этой дикой выходки Новгород раз и навсегда был низведен до положения заштатного городка"[379].
Дескать, в припадке безумия жестокий тиран уничтожил торговую жемчужину, курицу, несущую золотые яйца, великий торговый мегаполис, через который Русь могла бы приобщиться к благам мировой цивилизации. Понятное дело, иначе как безумием такое не объяснить. Своими руками развалить главный источник торговых доходов! Ну, понятно дело — безумец!
Вот только Пайпс — профессиональный лжец! Не было великого торгового мегаполиса. Для того и потребовались байки о тотальном разрушении города, дабы хотя бы так ответить на вопрос — куда же делась торговая Мекка русского северо-запада? Если археологи, сколько ни копают, находят всего-навсего следы вполне себе заштатного городка, никак на торговую Мекку не похожего. А вечевая площадь, где, согласно историческим мифам, бушевали многотысячные толпы демократических новгородцев, по обмерам вмещает никак не более пятисот человек. Если встать поплотнее и не толкаться.
Так что, не было никакой Мекки! Была колониальная фактория Ганзейского торгового союза, где за ножи и бусы… простите, за шерстяные ткани и еще всего понемножку выменивался сырьевой колониальный товар — меха и воск. Торговая номенклатура невелика, зато объемов всей Европе хватало. И вот на этом натуральном обмене и создавались ВСЕ крупнейшие коммерческие предприятия Ганзы в Европе.
Так что, когда Пайпс все в той же третьей главе описывает великое множество причин, приведших к повторному формированию в Московском государстве вотчинного уклада — и это в то время, когда на Западе бушует Торговая Революция — он упускает всего лишь одну, но главную причину.
Московское царство вынуждено было возрождать феодальный уклад по той простой причине, что Киевская Русь, Киевское государство с треском проиграло свою последнюю и главную торговую войну. Занявшись вплотную междоусобными разборками, киевская аристократия получила такой удар от конкурентов, который по своей мощи можно сравнить, пожалуй, лишь с событиями 22 июня 1941 года. Вот только, в отличие от сценария ХХ века, тогда эта война закончилась полным поражением. Не осталось ни государства, ни аристократии, ни самого южно-русского этноса. Его остатки растворились в лесах Северо-востока, влившись в сумрачные ряды будущих великороссов.
Два человека из нашего мира - олигарх-депутат и вузовский историк - получают возможность вмешиваться в историю параллельного мира, вплоть до полного изменения линии исторического развития.
Собственно, это не научная статья. Все, что здесь выкладывается — не только не научно, но, местами, даже и антинаучно. Это — просто мечта. О стране, в которой я хотел бы, чтобы жили мои дети. Впрочем, конструктивная критика приветствуется. Да и неконструктивная, в общем, не возбраняется.
Роман "Просто спасти короля", описывающий обстоятельства появления в окружении Ричарда Плантагенета "гостей из будущего", был опубликован в прошлом году издательством Ингма-Пресс и нашел у читателей весьма благосклонный прием.Сегодня вашему вниманию, уважаемый читатель, предлагается продолжение приключений "мессира Ойгена" и "мессира Серджио". Приключений, приводящих их вместе с королем Ричардом из Аквитании на берега Хризокераса, или Золотого Рога, как привычнее называть этот залив тем, кто не слишком усердствовал в гимназии при изучении греческого языка.
Где-то с середины 90-х «либерализм» и «демократия» превратились в слова исключительно бранного лексикона. Ибо стало окончательно ясно, что все свободы, принесенные «либералами» западного разлива, оказались свободами от какой бы то ни было социальной ответственности, свободами от норм элементарной морали, свободами от требований справедливости. Свобода в этом исполнении оказалась свободой эпохального воровства.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.