Береговой ветер - [2]

Шрифт
Интервал

А улицей ниже, в своем слободском домишке, в таком же бурном настроении собирался в дорогу Митька. Дрожащими руками он укладывал в сумку рыболовные принадлежности и сильно торопился.

2

Миновав долгую постылую степь и скатившись по красному глинистому обрыву к самой воде, Митька и Санька медленно зашагали по пустынному берегу моря. Заплетающиеся ноги увязали в песке и спотыкались о камни. Усталые лица были серьезны и напряженны.

И сразу же от неподвижного моря на мальчиков пахнуло странным, глубоким покоем и тишиной. Всё - и далекий город и длинная дорога в степи - осталось позади, наверху, за высоким откосом, а впереди, от самых их ног, во всю даль и ширь расстилалось открытое широкое, нигде не имеющее границ море. И им казалось, что они уже на самом краешке света, дальше которого ничего нет - ни земли, ни жилья, - а есть -только одно это море да над ним такое же безграничное небо. Выбирая подходящее местечко для ловли, они продолжали идти уже самым берегом, вдоль края воды. Под их ногами жестко хрустел песок, изредка булькал, бросаясь с камня в воду, вспугнутый крабик.

Утомленные долгим путем,, рыболовы шли молча. Они были совершенно скрыты в ворохах бурьяна, который собрали в степи и тащили на себе для будущего: костра. Иногда, прыгая с одного прибрежного камня на другой и, спотыкаясь, мальчики царапали бурьяном щеки друг другу, сцеплялись этими колючими «дровами» и, с трудом распутавшись, шли дальше. Случалось, один из них падал и исчезал в какой-нибудь скалистой расщелине. То Несмотря на усталость, они бодрились друг перед другом и шли, ни разу не отдыхая. Все чаще и чаще их глаза косились на неподвижную прозрачную воду. Там, на ярко освещенном морском дне, отражая солнечные лучи, сверкали золотом и серебром глянцевитые камни. Мальчикам же казалось - от голода балует рыба, и они волновались, напрягали силы, ускоряли шаг. Хотелось сбросить наконец с себя колючую ношу, впившуюся в плечи, и скорее приступить к делу, пока рыба не успела наесться и не ушла в глубину.

Около обломков скал, которые живописными островками торчали из воды вблизи берега, они остановились.

- Вот хорошее местечко! - указал на островки восхищенными глазами Санька.

Митька горячо поддержал его.

И оба они, нагнув головы к земле, с остервенением принялись отбиваться от цепких, надоевших им колючек бурьяна.

Разгрузив свои потные спины, мальчики с наслаждением уселись на теплый, мягкий песок и начали распутывать удочки.

Спокойное утреннее море, насколько видел глаз, было зеркально-гладким. Неподвижная вода прозрачнее воздуха. Дно под водой - не отличить от суши.

- Ну и денек! - с умиленным лицом произнес

Санька. - Глянь, какая вода!

Митька серьезно посмотрел на воду и, думая о рыбе, по-деловому сказал:

- Теперь, пока штиль, в самый раз брать ее.

Санька, проверяя на своей удочке остроту крючков, мечтательно улыбнулся и сказал:

- Я раз в такую погоду цельный кошель ершов поймал, штук пятьдесят, да все здоровые, отборные, прямо один к одному.

- А я раз в такую погоду сразу трех горбылей на одну удочку вытащил, фунтов по пяти каждый, -' похвалился Митька.

- А я раз…

- А я раз…

И они, перебивая и почти не слушая друг друга, долго без удержу хвастались бывавшими с ними удивительными случаями.

- Ну, - поднялся наконец Санька, когда удочки были готовы, - теперь айда за рачками. На рачки рыба жаднее всего берется.

Митька встал с неохотой. Он посмотрел на чайник, на сумку с продовольствием и нерешительно спросил:

- А кто же будет огонь разводить?

Санька свирепо уставился на него.

- Уже жрать?! - проговорил он. -Жрать?! Да?

Не успели прийти? Ты сперва погляди, какое дно сегодня, какие бычки ползают промежду камнями, прямо как боровы! Еле ворочаются от жиру!.. А он - чай пить!!!

Митька, проголодавшийся за дорогу, равнодушно поглядел в воду. Никаких бычков там не было, были только одни поганые несъедобные морские собаки.

- Давай так, - увлеченно жестикулируя, предложил Санька: - пока не поймаем хорошую крупную рыбу, до тех пор не прикоснемся к еде!

Митька молчал. Но он знал, что ему все равно ничего более не оставалось, как только покориться:

Санька уже вошел в рыболовный азарт - был зол, груб, упрям -и говорил, как командир.

- Саня, а рыбу мы будем как? - робко осведомился Митька. - Напополам делить?

- Можно напополам…

Босые, с засученными выше локтя рукавами, они направились к воде.

- Ну, Митя, скидавай штаны и залазь в воду. А я буду каменюки ворочать.

Митька одной ногой ступил в воду; вода, остывшая за ночь, была свежая, и он выдернул ногу обратно.

- Чего скидавать штаны? - возразил он. - Рачки теперь все на сухом берегу сушатся. В воду не надо лазить.

- Вот и лови с таким товарищем напополам! - возмутился Санька. - Ему говорят: «надо», а он: «не надо»! Я лучше тебя знаю, что надо и что не надо! Глянь, как они утикают от нас на глыбь!

Под ногами мальчиков и далеко от них, среди сплошных камней, действительно уже шуршали уползающие невидимыми лазейками мелкие крабики. Эти черные квадратики на восьми ножках, с парой клешней, похожие на пауков, - лучшая наживка для донных удочек в Черном море.

Продолжить чтение
Еще от автора Николай Никандрович Никандров
Проклятые зажигалки!

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Путь к женщине

Картина литературных нравов, фигуры советских писателей, взаимоотношения полов, загадки любви, проблемы семьи — вот далеко не все темы романа. Роман исключительно эпизодичен, спаян из коротких отдельных глав, и каждая из них как бы живет самостоятельной жизнью, связанная с остальными лишь только общей страстной и настойчивой идеей. Несмотря на это, в романе с самого начала чувствуется напряженность сюжета. Тема и мысль кочуют по местам, лицам, психологиям, действие нервно переносится из клуба на улицы, на бульвары, останавливается на случайных встречах.

Диктатор Пётр

Творчество Н.Никандрова не укладывается в привычные рамки. Грубостью, шаржированностью образов он взрывал изысканную атмосферу Серебряного века. Экспрессивные элементы в его стиле возникли задолго до появления экспрессионизма как литературного направления. Бескомпромиссность, жесткость, нелицеприятность его критики звучала диссонансом даже в острых спорах 20-х годов. А беспощадное осмеяние демагогии, ханжества, лицемерия, бездушности советской системы были осмотрительно приостановлены бдительной цензурой последующих десятилетий.Собранные вместе в сборнике «Путь к женщине» его роман, повести и рассказы позволяют говорить о Н.Никандрове как о ярчайшем сатирике новейшего времени.

Любовь Ксении Дмитриевны

Настоящий сборник представляет читателю не переиздававшиеся более 70 лет произведения Н.Н.Никандрова (1868-1964), которого А.И.Солженицын назвал среди лучших писателей XX века (он поддержал и намерение выпустить эту книгу).Творчество Н.Никандрова не укладывается в привычные рамки. Грубостью, шаржированностью образов он взрывал изысканную атмосферу Серебряного века. Экспрессивные элементы в его стиле возникли задолго до появления экспрессионизма как литературного направления. Бескомпромиссность, жесткость, нелицеприятность его критики звучала диссонансом даже в острых спорах 20-х годов.

Рынок любви

Настоящий сборник представляет читателю не переиздававшиеся более 70 лет произведения Н.Н.Никандрова (1868-1964), которого А.И.Солженицын назвал среди лучших писателей XX века (он поддержал и намерение выпустить эту книгу).Творчество Н.Никандрова не укладывается в привычные рамки. Грубостью, шаржированностью образов он взрывал изысканную атмосферу Серебряного века. Экспрессивные элементы в его стиле возникли задолго до появления экспрессионизма как литературного направления. Бескомпромиссность, жесткость, нелицеприятность его критики звучала диссонансом даже в острых спорах 20-х годов.

Белый колдун

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Рекомендуем почитать
Подвиг Томаша Котэка

Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.

Это мои друзья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Том Сойер - разбойник

Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.

Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.