Белые хранители - [46]
Новая роза завяла и осыпалась.
— Не волнуйся, — вампир спокойно вздохнул. — Я уже сыт.
ГЛАВА 10. Озеро Судеб
Кнеса
Первый снег украсил дорожки парка и улицы студенческого городка алмазной крошкой, горел белым пламенем, слепил непривычные глаза. Стоило ему выпасть, и тяжёлые седые тучи, непрерывно гуляющие в небе всю последнюю декаду, истаяли, обнажив холодную голубизну небесной сферы, на дне которой заиграла, почти не нагревая землю, бусина солнца.
Учащиеся достали тёплые вещи, шарфы и шапки, готовили зимнюю обувь и тёплые свитера. В столовой в два раза чаще стали подавать горячий чай.
Полигон, на котором в свободное время тренировалась наша пятёрка, почистили и закрыли на зиму. Теперь боёвки и практические занятия проводились в обширных залах на нижних этажах академии, специально укреплённых заклинаниями: это полностью исключало возможность разрушить их изнутри неосторожным применением магии.
Изморозь на стенах в аудиториях останавливали только заклинания, которые приходилось постоянно обновлять, даже обогреватели не справлялись со столь обширными помещениями. Магистры обзавелись личными обогревателями, в виде сияющих сфер, а в перерывах между занятиями наравне со студентами спускались в столовую, чтобы выпить горячего.
Я лично лицезрела смешной фиолетовый шарфик с серебряными кисточками, обмотанный вокруг шеи магистра Дилиаса, который тот носил с невозмутимостью каменной статуи Бога Времени, не обращая внимания на назойливые шепотки учеников за спиной.
Сирн сидел в практически пустой библиотеке, обложенный стопками книг, как баррикадой, из-за которой едва-едва виднелся лоб, да чёрная макушка. Я обошла его кругом, заглянула через плечо. Демон небрежно провёл в книге ногтем, обозначая нужный абзац, и перевернул жёлтую, хрустящую от старости страницу.
— Что это? — спросила я, приподнимая одну из книг за потрёпанный корешок с истёршимся серебряным тиснением.
— История, — не отрываясь от чтения, буркнул Сирн, напряжённо нахмурив брови.
Я невольно залюбовалась серьёзным сосредоточенным лицом, но мигом сбросила оцепенение. Вот времена пошли, демоном любуюсь. Будто единственный мужчина на свете. Мало мне было опыта с Верком. Ясно ведь, что человек и демон никогда не смогут до конца понять друг друга. Да и я не готова терпеть вспыльчивость, горячий нрав и вечное ехидство. А если вспомнить отца Сирна… До сих пор бросает в дрожь от воспоминаний о его взгляде. Тяжёлом, властном, готовом согнуть и подавить тебя, подчинив навеки. Сирн внутренне не похож на отца совершенно, но внешне… И в последнее время, я встречаю и в его взгляде нечто похожее, властное, то, что заставляет непререкаемо его слушаться, то самое, что ведёт за собой народ во взгляде правителя. Сила, уверенность, власть. Конечно, демон старается вести себя легко и непринуждённо, шутит и улыбается, совсем как мальчишка, честно и в тоже время заискивающе, но скрыть внутренний стержень невозможно. Мама когда-то говорила, что мужчина — это опора, вокруг которой женщина, хрупкий вьюнок, может обвиться. Вьюнок, цветущий на земле остаётся незаметным, по сравнению с тем, который цветёт, обвившись вокруг крепкого столба, преподнеся свои бело-розовые чашечки-цветы солнцу. Н-да, что-то меня понесло на романтику.
Сирн оторвался о книги, подозрительно посмотрел на меня золотистыми, рысьими глазами.
— Странно выглядишь. Лицо так и светится.
— Что? — мигом смутилась я, пряча глаза. Мало того, что беззастенчиво любовалась демоном, так он меня на этом ещё и застукал.
Сирн усмехнулся.
— Не понимаю я тебя. То бежишь, как от огня, то… — демон замолчал. Казалось, что он силой заставил себя замолчать. Коротко прищурившись, он снова уткнулся в книги.
— Что-то нашёл? — я кивнула на книгу, посчитав лучшим перевести зашедший "не туда" разговор в нейтральную колею.
— Многое. Здесь описана последняя война и действия белой пятёрки. Но ни разу не упоминается о цвете их хранителей. Заметно, что текст много раз правили и переписывали. Многое не сходится, непонятно, откуда появляются всё новые и новые факты и подробности, совершенно не связанные между собой. В общем, глухо, — Сирн захлопнул книгу, с которой посыпалась пыль, и отложил в сторону.
— Вас-то я и ищу! — раздался над нами голос. — Приятно видеть, что мои ученики хоть иногда посещают библиотеку.
— Магистр Дилиас? — удивилась я, поднимая голову. Взгляд тут же зацепился за болтающиеся серебряные кисточки. — Что-то случилось?
— На сегодня назначены практические занятия на природе. Все первокурсники посещают Озеро Судеб, — охотно пояснил эльф, улыбаясь.
— Это ещё что такое? — подозрительно спросила я. Связываться с судьбой по собственной воле мне совершенно не хотелось.
— Зловонная лужа посреди леса, — скептически фыркнул Сирн. Дилиас скептически приподнял брови: определение демона ему не очень-то понравилось, но, видимо, было не так далеко от правды, потому что возражать эльф не стал.
— Я договорился, чтобы остальных членов пятёрки сняли занятий и тоже отправили на озеро.
— Зачем? — Сирна такая перспектива тоже не прельщала.
— Это одно из мест силы. Ваша тренировка будет там наиболее эффективна. Пока я веду занятие и рассказываю студентам историю озера, сможете тренироваться рядом, на поляне.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.