Белая лебедь Васьки Бриллианта. Часть 1 - [25]

Наверх поднялся высокий носатый очкарик, лет под тридцать и еврей по виду. Оглядевшись, он на четвереньках двинулся в направлении Арсения и Васьки.

Перелезая через лежащих вповалку людей, он все время извинялся перед ними:

— Извините пожалста… прошу прощения… простите …

Добравшись до Васьки, он уважительно протянул руку, представляясь:

— Соломон Самуилович Соскис — еврей, выжил в Ивдельлаге, был культоргом зоны. Срок — 25 лет. Сам из Москвы.

Васька, делая вид, что не замечает протянутой руки, спросил вежливо:

— Ты, тот самый еврей, который пытался сойти с ума?

Соскис ничуть не смущаясь мгновенно отреагировал:

— Да, жаль, что ничего не получилось! Кругом разоблачают. А как выживать еврею?

— Социалистическому государству безразлично, сумасшедший ты или нет, все равно заставят работать — произнес Васька.

— Ну, не скажите молодой человек, не скажите… Я прекратил свое сумасшествие, не оттого что меня разоблачили, а потому что узнал, — этап пойдет на Карлаг, а это значит, что я опять смогу работать культоргом.

— Я что, хранитель чужих тайн?

Соломон Самуилович Соскис широко улыбнулся и, сделавшись загадочным, тихо прошептал:

— Мои тайны, скоро смогут принести вам пользу. Я пока не могу говорить об этом, но когда мы прибудем на место, обязательно расскажу.

— А с чего такая избирательность? Скажите по секрету — подражая в интонации Соскису, прошептал Васька с видом заговорщика.

— У вас редкий дар молодой человек, располагать к себе людей, поверьте ушлому еврею Соскису.

— Тогда … Соломон Самуилович… познакомьтесь с Арсением.

Соскис, нарисовав на лице неописуемую радость, протянул руку парню:

— Очень рад… сочту за честь. Вы по виду бухгалтер.

— Да. А как вы догадались?

— Я бухгалтеров вижу за версту — доверительно, словно ему вновь пришлось раскрыть загадку, прошептал Соломон Самуилович.

— Да ты просто находка для нас — подключился на общую волну Васька — Но у нас беда…

Не успел Васька договорить, как Соскис, поражая его, закончил невысказанную мысль Вора.

— Можете не говорить молодой человек, я знаю, что у вас заболел… — он замялся, не зная как ему назвать Ваньку Смирнова.

— Наш с Арсением товарищ — договорил за него Васька.

— Да, тюрьма быстро сближает людей, вот я и говорю, ваш товарищ. Я хоть и экономист по второму образованию, прежде учился в медицинском — снова вплотную придвинувшись, прошептал еврей — Но вы же понимаете, это громкое дело врачей, их теперь повсюду преследуют, так я лучше культоргом, так безопасней.

— Ты конечно прав, еврей — ответил ему Васька.

— Я осмотрю вашего товарища?

— Арсений проводит.

— Не надо привлекать вниманья… я сам — Соскис развернулся и стал шустро пробираться в сторону, где лежал больной Ванька.

— Нам его Бог послал — проговорил Васька — Хотя… вряд ли Бог посылал бы еврея…

— Да, интересный человек — поддержал его Арсений и, помявшись, никак не решаясь заговорить, беспомощно глядел на друга.

— Говори, вижу — же маешься — разрешил Васька.

— Как ты догадался?

— Твои мысли, Арсений, у тебя на лбу написаны.

— Значит, ты знаешь, о чем я хочу поговорить?

— Конечно. О своей жене.

— Я о «Пеце».

— «Пеца» ни при делах.

— Ты помнишь день, когда мы познакомились?

— Ну.

— «Пеца» расспрашивал, из какого я дома, из «высотки» или нет.

— Ну!

— Он стал рассказывать про блондинку, у отца которой была машина.

— Был такой разговор.

— Он тогда говорил про мою жену Алевтину. Он говорил о ней.

Васька молчал в ожидании, куда дальше повернет свою исповедь Арсений.

Они с «Шахом» еще тогда обсудили эту ситуацию и решили молчать, пока сам Арсений не догадается, о ком распинался «Пеца».

— Моя жена изменяла с ним, Василий — произнес он севшим голосом.

— Стоп — Васька крепко сжал руку Арсению — Эта ****ь изменяла тебе не только с «Пецей», видимо порода у нее такая.

— Знаешь как мне больно?

— Брось.

— Больно Василий.

— Брось, говорю. Забудь. У тебя «червонец» за пазухой!

— Алевтина стоит у меня перед глазами, я не могу ее забыть…

— Остынь …

— Какая у нее низкая, подлая, неблагодарная душонка. Душой назвать нельзя. Вот так подлость она сделала за мою любовь к ней, за все хорошее, за все, что я делал. От родителей стыдно, змею в дом привел, на груди согрел. Я для нее… для нее..!

— Вырви с корнем. Забудь! — голос Васьки был непоколебимым.

Арсений долго глядел в лицо своего нового друга и наконец, он все осознал, а когда осенило, глубоко вздохнул и повесил голову на грудь.

Соломон Самуилович Соскис вернулся к Ваське и, заметив перемены, произошедшие в настроении Арсения, поспешил его утешить:

— Вы Арсений молоды и главное здоровы и у вас всего десять лет срока. Если бы у меня было 10 лет, я бы простоял их на одной ноге, и потом, Карлаг — куда нас везут, это не Ивдельлаг. Вот там — бр-р-р! Там выжить? очень трудно! очень. Я вам об этом расскажу, обещаю. Но я осмотрел — таки вашего товарища, у него воспаление, я дал ему лекарство, теперь ему станет легче. Надо его хорошо кормить …и поить горячим чаем.

— Спасибо Соломон Самуилович — пробормотал Арсений — Я пойду, займусь Ваней.

— Идите Арсений — благословил его Соскис.

— Почему ты выбрал меня Соскис? — в упор спросил еврея Васька.

— Все из-за вашего извините меня, имени, молодой человек.