Бегущая под дождем - [3]

Стучат колеса, с диким ревом проносятся по встречному пути товарные составы. У окна в середине третьего вагона сидит коротко стриженная рыжая девушка. Потертые джинсы, непонятного цвета свитер и огромные, в пол-лица, темные очки. Явно старается как можно меньше бросаться в глаза окружающим. Потому углубилась в книгу. Сосредоточенно читает новый роман Дарьи Донцовой «Доллары царя Гороха». Или только делает вид, что читает. Сквозь темные очки немного начитаешь.

Если б она неожиданно поднялась со скамейки, выбросила бы в окошко дурацкие темные очки и прошлась бы по проходу своей эксклюзивной походкой, эдак, слегка покачивая бедрами, грудь вперед, голова чуть откинута назад, взгляд устремлен куда-то далеко, за линию горизонта, все мужчины разом бы свернули себе шеи, глядя ей вслед. А женщины на двое суток потеряли бы покой, сон и даже аппетит.

Но пока пассажирам пригородной электрички, спешащим по делам в столицу, и дела нет до какой-то худенькой рыжеволосой девчонки. У каждого своих забот полон рот. А жаль! Если бы хоть один был чуть внимательнее и проницательнее, догадался бы…

Она смотрит в книгу, а видит… восторженные лица многочисленных фанатов. Она уже стоит на сцене в ослепительном свете прожекторов и сдержанно кланяется. Одобрительный свист, аплодисменты, летящие к ее ногам букеты цветов…

Нет, это не пустые мечты наивной детдомовской девочки. У этой рыжей есть план покорения столицы. Вернее, не у совсем у нее. У ее подруги Натальи. Конкретный план покорения столицы. Да что там столица! Очень скоро ею будет восторгаться вся страна, тысячи зрителей и слушателей! Клипы с ее участием будут крутить по всем каналам ТВ. Диски с ее чуть хрипловатым голосом будут расходиться по всей стране гигантскими тиражами. Просто об этом еще никто не знает. Только она и ее старшая подруга Наталья, проживающая, (тоже пока! Временно!), в столице в грязном женском общежитии.

И последние станут первыми!

Ах, как мы ленивы и нелюбопытны! Об этом еще Александр Сергеевич Пушкин не раз сокрушался! Что стоит прекратить на время бессмысленные разговоры или тупое дремотное оцепенение, подойти к худенькой рыжеволосой девчонке, вежливо представится и заблаговременно не попросить у нее автограф? Тактично поинтересоваться творческими планами и пожелать ей больших успехов на сцене и счастья в личной жизни. Ведь через каких-нибудь лет пять ее легкий росчерк пера будет стоить больших денег. Нет, мы, перебивая друг друга, вываливаем из своих, не всегда свежих ртов потоки ненужной информации. О растущих ценах на продукты и падающем долларе, о чеченских террористках-смертницах, о предстоящей покупке Ромой Абрамовичем Эйфелевой башни и тому подобной дребедени. Совершенно не интересуемся богатым духовным содержанием молоденькой рыжей попутчицы.

На московских вокзалах всегда почему-то пахнет паровозной гарью. Именно паровозной. Впрочем, наверняка, по другим вокзалам страны гуляет тот же устойчивый запах. Давным-давно все паровозы списаны на металлолом, разрезаны на куски и сданы в переплавку. Повезло разве только единичным экземплярам. Они обрели последнюю стоянку где-нибудь на запасных путях крупных вокзалов. Их чистят, подкрашивают и поддерживают в рабочем состоянии исключительно как музейные экспонаты. Паровозов нет, давно сняты с эксплуатации, запах остался. За десятилетия он настолько глубоко въелся в стены, коридоры и лестницы, проник во все поры любого вокзального строения, что вывести его нет никакой возможности.

Если двигаться по Кольцевой Окружной дороге, через двадцать минут окажешься совсем рядом с метро Войковская. В двух шагах от него щадит черным дымом завод с одноименным названием. Что он там производит, местным жителям неинтересно. Кроме неприятностей им никаких радостей. Завод занял вдоль окружной железной дороги довольно приличное пространство производственными корпусами. Мало того, оттяпал у коренных москвичей еще и несколько пятиэтажек. В семидесятых руководители завода выселили жителей куда-то к черту на рога, за кольцевую дорогу, под предлогом реконструкции ветхих пятиэтажек. Сами и не думали делать ремонт. Так, подкрасили, подмазали, кое-где кое-что. И открыли несколько корпусов общежитий. В основном, женских.

Незавидна судьба обитательниц этих общежитий. Ежегодно тысячами здоровые молодые девушки стайками прилетают из соседних областей и районов в гигантский мегаполис. Каждая в надежде найти свое счастье и покорить столицу. Удается воплотить свои мечты одной из сотни. В лучшем случае. Одни становятся продавщицами, попадают в добровольное рабство к энергичным кавказским джигитам. Другие пополняют ряды «жриц любви», шеренгами стоят вечерами и ночами по обочинам шоссе и проспектов. Большинство устраивается на стройки, на АЗЛК, на ЗИЛ или на завод им. Войкова. Разнорабочими, штукатурами, малярами, штамповщицами, фрезеровщицами… И все оседают в подобных общежитиях.

«Лимита!» — презрительно кривят губы пожилые женщины из окрестных домов. Сами, между прочим, в недалеком прошлом так же проехавшие покорять Москву. И только к концу жизни, (если очень повезет!), получившие свой угол в какой-нибудь убогой многонаселенной коммуналке.