Беглецы - [14]
– Ты был слишком не похож на меня, – вздохнул он. – Таким и остался.
– Верно, – кивнул папа. – Но я рад, что ты такой, какой есть.
Кажется, на этот раз они друг друга поняли. Дедушка положил свою большую стариковскую ладонь на папину руку. Они посидели так немного. А потом папа встал и взял газету.
– Ну что, купить тебе сегодня конфет? – спросил он.
– Да, будь добр, – кивнул дедушка.
Папа повернулся ко мне.
– Только не набивай ими рот до обеда. И почисти потом зубы, – сказал он и подмигнул мне.
Выходит, папа раскусил нашу с дедушкой уловку!
– А он не дурак, мой сын и твой папа, – усмехнулся дедушка.
– Ага, – согласился я. – Просто порой бывает безнадежен.
Папа ушел, а мы стали играть в крестики-нолики – как играли прежде летом в дождливые дни. Раньше дедушка почти всегда выигрывал. Но в тот день он продул три раза подряд. Это было не похоже на Самого главного судового механика.
– Ты чего? О чем ты думаешь?
– А вдруг я ее не встречу? Что, если никакой загробной жизни нет совсем? Вот о чем я думаю, внучок.
– Мама верит, что есть. А она обычно бывает права.
– Даже мамы иногда ошибаются, малыш Готфрид.
Я не знал, как еще его убедить.
– Поживем – увидим, – сказал я.
Тут он рассмеялся.
– Твоя правда! Но к следующей нашей встрече ты все-таки разведай, как там обстоят дела. Ну что – сыгранем еще разок?
На четвертой партии он заснул.
Я достал словарь из шкафа и сунул в сумку: дедушка сказал, что он ему больше не нужен.
Ну и задачку задал мне дедушка!
Как же я узнаю, есть ли эти небеса на самом деле или нет? Я же еще маленький! Он что, не понимает?
Ночами я лежал на спине и смотрел в окно на небо. Видел, как мимо проплывали облака. Видел луну и звезды – их было видимо-невидимо и они были похожи на сахарную обсыпку на булочках Адама. А ведь некоторых на самом деле уже не было. Так папа рассказывал. Просто они очень далеко, и мы видим их свет, хотя они уже давно погасли.
И вот, глядя так в ночное небо, я вдруг додумался: если мы можем видеть то, чего уже нет, значит, может быть и то, чего мы не видим.
Вот это здорово! Но, пожалуй, дедушку таким ответом не убедишь. Поэтому за завтраком я спросил маму:
– А правда, что, когда умрешь, попадаешь на небеса?
– Ну конечно.
– Но откуда это известно?
– Ниоткуда, – сказал папа. – И незачем тебе такими вещами забивать голову. Никто еще не возвращался после смерти, чтобы рассказать, что там и как.
Но он ошибался.
Во вторник я получил подтверждение.
В этот день приносили газету, мама выписывала ее, потому что там были хорошие рецепты. А еще там были комиксы и статьи о людях, с которыми случались невероятные события.
Там-то я и прочитал о человеке, который умер и несколько часов пролежал мертвый, а потом вдруг ожил. Он рассказывал, как все было. Сперва он словно бы пролетел, кружась, по темному туннелю, а потом оказался в залитом ослепительным светом месте.
Там была скала, а вдалеке виднелась вода, блестевшая от яркого света. А ведь это описание было похоже на рисунок в конце бабушкиной Библии – тот, где ангел стоял на горе и указывал в Рай, а свет лился из темной тучи, словно вода из душа.
Я схватил газету и побежал к папе.
– Посмотри! – крикнул я и ткнул пальцем. – Небеса существуют! Вот доказательство.
Папа бросил взгляд на картинку к статье.
– Это же просто рисунок.
– Конечно. Не возьмешь же туда с собой камеру!
Папа вздохнул.
– Не стоит верить всему, что пишут в таких вот газетенках, – сказал он. – Там чего только не насочиняют.
– Ясно, – кивнул я.
Но вера моя не пошатнулась.
Тот, кто нарисовал картинку, точно воспроизвел все, что рассказал оживший из мертвых. «Именно так все и выглядело там, куда я попал», – написал он в статье. И неважно, что говорит папа, он вообще ни во что не верит.
Теперь мне надо было торопиться. Нельзя было заставлять дедушку ждать, надо было поскорее сообщить ему хорошие новости.
15
На следующий день Ронни-Адам подбросил меня до больницы.
Он повесил табличку «Скоро вернусь» на дверь булочной и позволил себе длинный обеденный перерыв. А я сбежал из школы после перемены. Сказал, что иду к зубному врачу.
Я вырезал ту статью из газеты и сунул в тетрадь по математике, чтобы она не помялась.
Когда мы пришли в дедушкино отделение, медсестра сказала нам, что хоть сейчас и не время для посещений, но мы все равно можем пройти.
– Надо бы его подбодрить, – добавила она. – Я старалась как могла. Но он слишком устал и все время спит.
Но, когда мы пришли, дедушка все же открыл глаза и вставил свою челюсть.
– Привет, шалопаи, вас-то мне и не хватало!
Он старался держаться как обычно. Но голос был слабым и хриплым. И глаза не блестели, как прежде.
– Тебе грустно? – спросил я.
– Не знаю, – проговорил он. – Варенье почти закончилось.
Банка стояла на тумбочке рядом с бабушкиной фотокарточкой. Там осталось всего несколько капель на донышке.
– Я знаю, чем тебя порадовать, – доложил я.
– Увы, парни, но пивом тут не поможешь, – вздохнул дедушка.
– Это не пиво.
– Булочки?
– И не булочки, – сказал Адам.
– Что же тогда? – пробормотал дедушка, словно ему было все равно.
– Царство небесное.
Мне пришлось повторить это дважды.
– Ты же просил меня разузнать, как там все устроено, – напомнил я.
