Беглецы - [3]
«Совсем как в цирке», — подумал Колька.
— Что ж мы будем делать? — спросил он толстого мальчика.
— Беспризорными будете, — отвечал тот.
— Да мы не беспризорные вовсе, — протянул Петька. — Мы детдомские.
— А вот я тебе покажу — детдомские, — рассвирепел вдруг толстый мальчик. — Где ж я буду настоящих беспризорных ловить? Да вы не бойтесь, ребята, — смягчился он, заметив, что Петька готов захныкать. — Ничего тут страшного нет. Я б вам всё рассказал, да вон тот очкастый не велел, — указал он на человека в очках. — Вы его слушайтесь, он тут самый главный.
Когда человеку на трапеции надоело висеть под крышей и он спустился вниз, очкастый повернулся к пароходу.
— Бурю, давайте бурю! — закричал он, прыгая на своем помосте.
Из трубы парохода повалил густой дым. Завертелся и загудел пропеллер аэроплана. По всему двору от него пошел сильный ветер. На пароходе захлопали двери, заметались матросы. Из кают, с узлами в руках, выскочили пассажиры. Пароход затрещал и наклонился на бок. Капитан, ухватившись за поручни, повис на мостике.
Толстый мальчик подвел Кольку и Петьку к помосту.
— Вот, Анатолий Иванович, — обратился он к очкастому, — привел беспризорных.
— Ну вот и молодец, — похвалил очкастый. — А теперь, ребята, идите одеваться, да поторопитесь. Скоро будем начинать.
В низкой, темной комнате, где даже днем желтела лампочка, отражаясь в заплесневелом зеркале, какой-то худой, молчаливый человек вытащил из кучи тряпья две рваные рубашки и дырявые опорки, быстро одел в них Кольку и Петьку, вымазал чем-то серым их лица и руки и сказал: «Готово!»
Толстый мальчик тоже переоделся. На нем теперь был грязный парусиновый клёш, одна штанина которого была на четверть короче другой. На плечах болтался продранный пиджак, а на голове — засаленная клетчатая кепка.
Взяв Кольку и Петьку за руки, он повел их во двор.
— Вот туда, туда садитесь, — закричал, увидя их, очкастый, указывая трубой на стену дома, которая сразу выросла посреди двора, пока они переодевались.
Толстый мальчик посадил удивленных Кольку и Петьку под стеной и сам сел посредине.
Колька попробовал прислониться к дому и чуть не опрокинулся на спину, — стенка оказалась полотняной.
Яркий голубой свет, который поразил их при самом входе, бил теперь прямо в глаза. Невдалеке стоял человек в обмотках с каким-то ящиком на высоком треножнике. Сбоку ящика болталась ручка. Очкастый был на своем месте посреди двора.
Когда мальчики перестали жмуриться от света, очкастый махнул рукой и крикнул: «Начинайте!»
Человек в обмотках нагнулся, как бы прицеливаясь ящиком в Кольку и Петьку, и быстро завертел ручку.
Сначала было весело. Толстый мальчик вынул колоду карт и, кривляясь, стал показывать разные фокусы. Колька и Петька смотрели на него и смеялись. Потом он роздал им карты и велел играть в дураки. Когда Колька обыграл его, он вдруг рассердился, подпрыгнул и замахнулся на него ножом.
— Брось ножик! — крикнул Колька.
В это время из-за дома показался милиционер.
Толстый мальчик сразу выронил нож и пустился бежать. Колька вскочил и заорал:
— Толстого держи, толстого! У него ножик финский.
Но милиционер набросился на Кольку с Петькой и поволок их по двору.
Колька и Петька вырывались, царапались, а напротив спокойно стоял человек в обмотках и крутил ручку.
— Легче, легче, ведь вы их в приют ведете, а не на живодерню! — закричал oчкacтый, когда милиционер вдруг приподнял и свирепо встряхнул в воздухе отчаянно оравшего Петьку.
— Отпусти, дяденька, — кричал Петька, вырываясь от милиционера. — Не хочу я в приют.
Свернув за угол, милиционер сразу перестал сердиться и выпустил мальчиков. Он облегченно вздохнул, снял фуражку, вытер платком вспотевший лоб и достал папиросу.
— Ты чего ж, чертенок, кусаешься? — сказал он Петьке.
В это время кто-то дернул Кольку за рукав. Это был толстый мальчик.
— Айда, ребята, раздеваться, — сказал он.
— А теперь что с нами будет? — через полчаса спрашивал Колька, сидя на груде ящиков в углу двора.
— Уже всё кончено, — сказал толстый мальчик. — Осталось только деньги получить.
— За что же деньги? — удивился Колька.
— А за съемку.
— За какую?
— Ну и чудаки вы, — рассмеялся толстый мальчик.
— Конечно, — обиженно сказал Колька. — Тебе хорошо смеяться. Ты-то небось удрал, а вот нас милиционер насилу выпустил.
— Ха-ха-ха! — заливался толстый мальчик. — Вот дурачье-то! Ведь он вас нарочно тащил.
— Да-а, нарочно, — сказал Петька. — Как потянул за ворот-то.
— Нарочно, нарочно. И милиционер тащил нарочно, и в карты мы играли нарочно, — всё нарочно. Ведь вас для кино снимали.
— Для кино? — переспросил Колька.
— Ну да, для картины, — пояснил толстый мальчик. — И теперь вас везде будут показывать. Да, картина по всем городам пойдет.
Колька и Петька переглянулись.
— А завтра нам приходить? — спросил Колька.
— Нет, зачем же. Уже всё кончено.
— А ты тут останешься?
— Я здесь работаю, — с важностью сказал толстый мальчик, — а вам сейчас заплатят и отпустят.
— Куда же мы пойдем? — спросил Петька у Кольки.
— Домой идите, спать, — посоветовал толстый мальчик. — Ведь вы детдомские.
— Нет, — сказал Петька. — Мы из другого города сюда приехали. Мы убегли.
