Беглецы - [4]
— Вот оно что, — свистнул толстый мальчик. — Так вы, ребята, попросите очкастого, — может, он и позволит вам остаться.
Мальчики пошли к дому, поднялись на второй этаж и, постучавшись, вошли в большую комнату.
Посредине ее, за столом с зеленой лампой, согнувшись, сидел очкастый. В комнате было много людей. Все они столпились вокруг стола.
— Вот ребята просят оставить их, — сказал толстый мальчик. — Они из приюта убежали, и теперь им некуда итти.
— А зачем же они убежали? — спросил очкастый.
Все повернулись к Кольке и Петьке.
— Анатолий Иваныч, — сказал вдруг Колька, выступая вперед, — возьмите нас в кино играть.
— Вот вы чего хотите, — улыбнулся очкастый. — Что ж, пожалуй, можно, — подумав, сказал он— как — раз нам завтра нужно двух ребят для съемки. Ha-те вот эту штуку, — сказал он, поднимая большую, мелко исписанную тетрадь. — В ней написано всё, что вам придется делать. Прочтите ее повнимательней и завтра приходите сниматься.
Колька и Петька потупились.
— Ну что же вы, берите! — сказал очкастый, протягивая тетрадь.
— Мы не умеем читать по писанному, — запинаясь, через силу выговорил Колька и густо покраснел.
Кто-то засмеялся. Колька и Петька стояли красные, повесив головы.
— Вот что, ребята, — сказал очкастый, кладя тетрадь на место. — Я пошутил. Ну, какие вы сейчас артисты! Мы с вами уговоримся так: сначала вы кончите ученье, а потом приедeтe ко мне и будете Патом и Паташоном.
Очкастый взял листок бумажки и что-то написал.
— А пока вот вам записка, — сказал он. — Когда надоест шляться без дела по городу, покажите ее первому встречному милиционеру. Теперь можете итти, — сказал он, снова сгибаясь у лампы.
Колька и Петька спустились во двор, вышли за железные ворота кино и медленно побрели по улице. Становилось темно. Над городом вставала черно-синяя, лохматая туча. От нее несло холодом.
Устав бродить, мальчики забрались в темный подъезд и, прижавшись к дверям, смотрели на улицу. По мостовой, на секунду блеснув фонарями, с ревом проносились автомобили.
— Давай прочтем, что нам написал очкастый, — сказал Колька.
Мальчики подошли к фонарю и развернули записку. Колька долго смотрел на нее и беззвучно шевелил губами.
— Ишь накрутил как, и не разберешь! — наконец сказал он.
— Покажем ее кому-нибудь, — предложил Петька.
Они перешли через улицу к большому дому. У ворот стоял дворник.
Колька подал ему записку.
Дворник бережно взял бумажку обеими руками, сдвинул на затылок шапку и стал читать:
— «Подателей сего», — прочел он, — это значит вас, — «отвести в детдом».
— Это не мне, — зевая, сказал он. — Вы, ребята, дойдите до постового, ему отдайте, он вас и отведет.
— К мильтону не пойдем, — сказал Петька, — он сразу нас заберет.
Было поздно. Огни магазинов потухали одни за другими. Железные шторы витрин были спущены до самой земли. Весь город словно замкнулся на ключ, и нигде не было места для Кольки и Петьки.
Они шли долго — пока не заныли ноги.
Длинная, кривая улица вдруг резко свернула в сторону и вывела их на широкую площадь.
— Гляди, да это вокзал, — сказал Петька. — Помнишь, вон по той улице мы от мильтона бежали? А вон и мильтон тот самый стоит.
Посреди площади, в длинной шинели, с толстой, красной дубинкой в руке, стоял милиционер.
— Нет, — сказал Колька, — это другой: тот был с бородой, а этот бритый.
— Мы на вокзале переночуем, больше уж нам итти некуда, — сказал Петька.
Колька и Петька перешли через площадь, поднялись по лестнице и вошли в подъезд вокзала.
— Куда? А ну, вали отсюда, шпана чортова! — закричал на Кольку и Петьку толстый дядька в шапке с золотым околышем.
Кольку и Петьку словно сдуло ветром. Прыгая через четыре ступеньки, они скатились с лестницы и остановились, едва переводя дух, только на другой стороне площади.
— Где ж мы спать будем? — спросил Петька. — На вокзал нас этот чорт не пустит. Еще шпаной обозвал.
— А кто ж мы? — сказал Колька. — Шпана беспризорная и есть.
Петька молчал.
— Эх! — сказал Колька. — Давай лучше сделаем, как велел очкастый. Пойдем.
— Куда?
— Да уж я знаю, — сказал Колька и достал из кармана сложенный вдвое листок.
Схватив Петьку за руку, он вытащил его на середину площади и подвел к милиционеру.
— Дяденька, а дяденька! — сказал Колька, дотрагиваясь до рукава милиционера. — Сведи ты нас по этой записке.
В книге рассказывается о приключении простоватого парня Юсуфа в Киргизских степях…
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.