Батарейцы - [73]
На огневой позиции орудия старшего сержанта Константина Милашина остались двое: сам командир и наводчик Никулин. Милашин и Никулин вели огонь из трофейных автоматов, у своих ППШ кончились патроны.
— За Хоменко! — полосовал по приближающемся врагам Милашин.
— За Трубицына! — посылал по фашистам пули Никулин.
Пришло время, когда автоматы начали замолкать: заканчивались боеприпасы. Гитлеровцы поняли это и пошли во весь рост. И вот, перерезанный очередью, упал наводчик.
— Врешь, не возьмешь! — занес над головой гранату Милашин и бросил ее под ноги наседавшим врагам. Раздался взрыв, гитлеровцев разметало по сторонам. Острая боль резанула по животу старшего сержанта. Он потерял сознание. Очнувшись, увидел, что к огневой позиции приближается новая группа гитлеровцев.
Рядом оказался немецкий карабин. Милашин дотянулся до него, передернул затвор, прицелился и нажал на спусковой крючок. Передний гитлеровец уткнулся в землю. Второй выстрел — еще один упал. Потом еще и еще…
— Что, взяли? — в полузабытьи шептал старший сержант. — Большевики не сдаются!
Три месяца назад Константин Милашин в заявлении в батарейную партийную организацию, обращаясь с просьбой принять его кандидатом в члены ВКП(б), писал:
«Пока жив, пока в груди бьется сердце, до последней капли крови буду бить фашистских извергов, приближая Победу».
На другой день наводчик Милашин уничтожил штурмовое орудие врага. За проявленную храбрость в ходе наступления его наградили орденом Отечественной войны II степени, а вскоре отважного наводчика назначили командиром расчета. И вот — этот бой.
К истекающему кровью старшему сержанту Милашину прорвался командир батареи с группой бойцов. Офицер нагнулся над раненым. Константин открыл глаза, улыбка скользнула по его осунувшемуся лицу. Он вздохнул глубоко, прошептал:
— Ваше приказание выполнено, товарищ старший лейтенант. — И потерял сознание.
Борисенко рванул из полевой сумки индивидуальный пакет и вместе с подбежавшим сюда разведчиком начал бинтовать рану старшего сержанта.
Спустя сутки командир полка подполковник Григорий Данильченко в представлении к званию Героя Советского Союза старшего сержанта Милашина Константина Ивановича напишет:
«…В ожесточенном бою в районе Шенефельда, отбивая атаки противника, ведя бой в полном окружении, огнем своего орудия уничтожил автомашину, штурмовое орудие и до 40 немецких солдат. Отразил двенадцать яростных атак.
Когда весь расчет вышел из строя, один в течение получаса огнем из автомата и гранатами удерживал рубеж. Был тяжело ранен, потерял сознание, но когда пришел в себя, продолжал бой до подхода подкрепления…»
Батарея старшего лейтенанта Василия Дикарева занимала оборону у деревни Куммерсдорф. Артиллеристы заканчивали оборудование рубежа на перекрестке лесных дорог. Упали апрельские сумерки, но батарейцы продолжали напряженно работать. Прошедшие в войну трудными дорогами Украины, Белоруссии, Польши, Восточной Пруссии, они хорошо знали цену земли в бою.
— Благодать-то какая! — в ответ на донесшуюся из цветущей черемухи соловьиную трель обронил ростовчанин Виктор Богданенко. — Как в былое время, дома.
Расчет прекратил работу. Бойцы молча слушали бередящее сердце трели. Богданенко продолжил:
— Бывало, выйдешь на Дон — и замрешь. У нас они голосистые, соловьи-то. Такие коленца выделывают, аж сердце наисподь выворачивает.
— Будет у нас еще все, ребята, — прервал незапланированную паузу командир орудия. — Вволю наслушаемся зорями птах и девичьих песен.
Часа в три появился противник. Батарейцы встретили его огнем. Завязался бой. Четыре атаки подряд выдержали артиллеристы. В рукопашной схватке погиб расчет старшего сержанта Сидора Орлова. Героически отбивался от наседавших гитлеровцев парторг батареи старший сержант Сергей Гуськов, прикрывавший с группой бойцов тыл. Фашисты несколько раз предлагали сдаться. Скупой на слова Гуськов отвечал:
— Не в нашем характере отворачивать в сторону. Хлопцы, готовь оружие! Сейчас вновь пойдут!..
Группа удерживала позицию до последнего патрона, до последнего вздоха.
В шесть часов утра фашисты предприняли новый натиск. На этот раз с фронта двинули танки, штурмовые орудия, бронетранспортеры, с флангов и тыла поднялась в атаку пехота. Старший лейтенант Дикарев предвидел такой вариант. В батарее заранее были подготовлены огневые позиции на случай круговой обороны. Оставшиеся в живых артиллеристы встретили противника дружным огнем.
На лесной просеке загорелся танк, от прямого попадания снаряда взорвался бронетранспортер, вслед за ним вспыхнул второй. Все это — работа героического расчета старшего сержанта Вайка Левоняна и наводчика соседнего орудия сержанта Виктора Богданенко.
Фашисты наседали. Оборона батареи тонула в грохоте выстрелов, разрывов. Пороховая гарь, чад горевших боевых машин, дым вспыхнувшего леса разъедали глаза, тисками сдавливали горло, мешая дышать. Лица бойцов покрылись темными разводьями.
«Тигру» удалось ворваться на огневую взвода младшего лейтенанта Карлова. Под гусеницами хрустнуло раздавленное орудие, вражеская машина шла ко второму. Помешал ей в этом Богданенко. Оставшись в расчете один, наводчик продолжал вести огонь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.