Басни - [3]

Так солнца ты своей докукою не мучь!

Поверь, что на тебя оно луча не бросит,

И добиваться ты пустого перестань,

Молчи и вянь!»

Но солнышко взошло, природу осветило.

По царству Флорину рассыпало лучи,

И бедный Василёк, завянувший в ночи,

Небесным взором оживило.

* * *

О вы, кому в удел судьбою дан

Высокий сан!

Вы с солнца моего пример себе берите!

Смотрите:

Куда лишь луч его достанет, там оно

Былинке ль, кедру ли – благотворит равно

И радость по себе и счастье оставляет;

Зато и вид его горит во всех сердцах,

Как чистый луч в восточных хрусталях,

И всё его благословляет. [13]

1908

XI. Роща и Огонь

С разбором выбирай друзей.

Когда корысть себя личиной дружбы кроет, —

Она тебе лишь яму роет.

Чтоб эту истину понять ещё ясней,

Послушай басенки моей.

Зимою Огонёк под Рощей тлился;

Как видно, тут он был дорожными забыт.

Час от часу Огонь слабее становился;

Дров новых нет; Огонь мой чуть горит

И, видя свой конец, так Роще говорит:

«Скажи мне, Роща дорогая!

За что твоя так участь жестока,

Что на тебе не видно ни листка

И мёрзнешь ты совсем нагая?» —

«Затем, что, вся в снегу,

Зимой ни зеленеть, ни цвесть я не могу», —

Огню так Роща отвечает.

«Безделица! – Огонь ей продолжает, —

Лишь подружись со мной; тебе я помогу.

Я солнцев брат и зимнею порою

Чудес не меньше солнца строю.

Спроси в теплицах об Огне:

Зимой, когда кругом и снег и вьюга веет,

Там всё или цветёт, иль зреет:

А всё за всё спасибо мне.

Хвалить себя хоть не пристало,

И хвастовства я не люблю,

Но солнцу в силе я никак не уступлю,

Как здесь оно спесиво ни блистало,

Но без вреда снегам спустилось на ночлег;

А около меня, смотри, как тает снег,

Так если зеленеть желаешь ты зимою,

Как лётом и весною,

Дай у себя мне уголок!»

Вот дело слажено: уж в Роще Огонёк

Становится Огнём; Огонь не дремлет:

Бежит по ветвям, по сучкам;

Клубами чёрный дым несётся к облакам,

И пламя лютое всю Рощу вдруг объемлет.

Погибло всё вконец, – и там, где в знойны дни

Прохожий находил убежище в тени,

Лишь обгорелые пеньки стоят одни.

И нечему дивиться:

Как дереву с огнём дружиться?

1809

XII. Чиж и Ёж

Уединение любя,

Чиж робкий на заре чирикал про себя,

Не для того, чтобы похвал ему хотелось,

И не за что; так как-то пелось!

Вот, в блеске и во славе всей,

Феб лучезарный из морей

Поднялся.

Казалось, что с собой он жизнь принёс всему,

И в сретенье ему

Хор громких соловьёв в густых лесах раздался.

Мой Чиж замолк. «Ты что ж, —

Спросил его с насмешкой Ёж, —

Приятель, не поёшь?» —

«Затем, что голоса такого не имею,

Чтоб Феба[14] я достойно величал, —

Сквозь слёз Чиж бедный отвечал, —

А слабым голосом я Феба петь не смею».

Так я крушуся и жалею,

Что лиры Пиндара[15] мне не дано в удел:

Я б Александра пел. [16]

XIII. Волк и Ягнёнок

У сильного всегда бессильный виноват:

Тому в Истории мы тьму примеров слышим,

Но мы Истории не пишем;

А вот о том как в Баснях говорят.

Ягнёнок в жаркий день зашёл к ручью напиться

И надобно ж беде случиться,

Что около тех мест голодный рыскал Волк.

Ягнёнка видит он, на дo?бычу стремится;

Но, делу дать хотя законный вид и толк,

Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом

Здесь чистое мутить питьё

Моё

С песком и с илом?

За дерзость такову

Я голову с тебя сорву».

«Когда светлейший Волк[17] позволит,

Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью

От Светлости его шагов я на сто пью;

И гневаться напрасно он изволит:

Питья мутить ему никак я не могу».

«Поэтому я лгу!

Негодный! слыхана ль такая дерзость в свете!

Да помнится, что ты ещё в запрошлом лете

Мне здесь же как-то нагрубил:

Я этого, приятель, не забыл!»

«Помилуй, мне ещё и от роду нет году», —

Ягнёнок говорит. «Так это был твой брат».

«Нет братьев у меня». – «Так это кум иль сват

О, словом, кто-нибудь из вашего же роду.

Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,

Вы все мне зла хотите,

И если можете, то мне всегда вредите,

Но я с тобой за их разведаюсь грехи».

«Ах, я чем виноват?» – «Молчи! устал я слушать,

Досуг мне разбирать вины твои, щенок!

Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать»,

Сказал и в тёмный лес Ягнёнка поволок. [18]

1808

XIV. Обезьяны

Когда перенимать с умом, тогда не чудо

И пользу от того сыскать;

А без ума перенимать,

И боже сохрани, как худо!

Я приведу пример тому из дальних стран,

Кто Обезьян видал, те знают,

Как жадно всё они перенимают.

Так в Африке, где много Обезьян,

Их стая целая сидела

По сучьям, по ветвям на дереве густом

И на ловца украдкою глядела,

Как по траве в сетях катался он кругом.

Подруга каждая тут тихо толк подругу,

И шепчут все друг другу:

«Смотрите-ка на удальца;

Затеям у него так, право, нет конца:

То кувыркнётся,

То развернётся,

То весь в комок

Он так сберется,

Что не видать ни рук, ни ног.

Уж мы ль на всё не мастерицы,

А этого у нас искусства не видать!

Красавицы сестрицы!

Не худо бы нам это перенять.

Он, кажется, себя довольно позабавил;

Авось уйдёт, тогда мы тотчас…» Глядь,

Он подлинно ушёл и сети им оставил.

«Что ж, – говорят они, – и время нам терять?

Пойдём-ка попытаться!»

Красавицы сошли. Для дорогих гостей

Разостлано внизу премножество сетей.

Ну в них они кувыркаться, кататься,

И кутаться, и завиваться;

Кричат, визжат – веселье хоть куда!

Да вот беда,

Когда пришло из сети выдираться!

Хозяин между тем стерёг

И, видя, что пора, идёт к гостям с мешками.