Банк. Том 2 - [48]
— Все получил, спасибо!
— Да всегда пожалуйста! Приятно помочь школьному товарищу.
— Кстати, а ошибок-то там не будет?
— Не должно… Но пускай проверят, мало ли что
— Понял, давай, пока! До связи!
— Счастливо!
После отбоя звонка Профессор изрядно призадумался. Его сильно напрягла стопроцентная правильность данных, а то, что Семка сначала сказал, что ошибок быть не должно, а потом неуклюже замаскировал эту истину просьбой о проверке… Неужто этот прохиндей сумел генерировать данные для карт? Алгоритм тот никому в мире не поддавался, но… Все когда-то делается в первый раз… И в математике он страсть, как толков… Кстати, его слова о затоваривании рынка мою гипотезу косвенно подтверждают, он же, небось их раз в пять больше сможет выдать, да какой там в пять… Теперь вот только вопрос о том, что именно с этим знанием делать… Что делать, что делать… Ерш твою меть, да от такого знания лучше вообще держаться подальше!!! Не зря же Семка ему еще весной говорил про опасности от всякой мудрости, ох не зря… Да банки ж за такое дело разберутся с ним еще страшнее, чем по понятиям, и, кстати тех, кто даже догадается, а уж тем более точно знает о возможности взлома — тоже могут прихватить за компанию. Лучше об этом деле вообще ничего не знать, а в случае вопросов прикинутся ветошью. Ну его на хрен, буду пользоваться Семкиными данными и весь сказ… Хотя, с математической точки зрения проблема явно интересная… Ну, ты, дурень, не забывай того, о чем минуту назад размышлял! Нахрен такие знания и весь сказ, он же мне явно неспроста намекал… Приняв это решение, бывшее совершенно верным, Профессор отвлекся на очередную молодую любовницу.
Прилетевшему домой дону Педро было совершенно не до любовниц, так как надо было плотно заниматься планированием операции. Нет, он, конечно, в этом деле не новичок, но 20000 карт попали ему в руки впервые. Атака планировалась через платежные порталы, работавшие с операторами сотовой связи. После пополнения счетов множества телефонов планировалось вывести средства с них на безымянные карты, которые очень часто выдаются банками через кассы магазинов и используются затем клиентами не только для платежей, но и для получения скидок. Конечно, кассиры пытались что-то там такое для галочки записывать, но, если не представляться Санта-Клаусом, указать левую фамилию было легче легкого. А уж с таких карт можно деньги и в банкомате снять. Главное — не превышать определенной суммы операций в день, но, благодаря сотруднику в банке эта сумма была четко известна. А если бы ее и изменили, то она все равно бы передана, куда надо, и достаточно быстро. Конечно, в точности соответствовать этой сумме не стоит, иначе это станет слишком уж подозрительным, об этом подумали отдельно, да и сами суммы операций должны идти вразнобой… Хотя дон Педро об этом и не знал, но он организовывал все с той же тщательностью и предусмотрительностью, как и Профессор. Только его деятельность существенно облегчалась малой удаленностью всех исполнителей — срочно звонить при возникновении проблем за несколько часовых поясов непроснувшимся людям со спичками в глазах тут явно не приходилось. Да и возни с физической передачей карт тоже не было. Были, конечно, и иные сложности, например, с тем, что пришлось дать в лапу администратору системы мониторинга подозрительных операций на сайте сотовой компании. Да кое-кого из банковских пришлось подмазать. Ну, да это все рабочие моменты! Действовать они будут вечером пятницы, когда в России начнутся выходные. Но, чтобы успеть к назначенному времени, требовалось изрядно потрудиться и дон Педро вовсю занимался именно этим…
Николай Старостенко в России работал намного менее интенсивно. Впрочем, дела у него были, но не выходившие за рамки обычной дневной порции бумаг от шефа. Большую ее часть Николай уже разгреб и привычно оставил себе несколько простых документов на вечер, чтобы было возможно обозначить деятельность при чьем-то появлении. Хотя обычно никто и не появлялся, но мало ли что… Он не любил оставлять что-то на самотек. Подумав о том, что надо бы пойти прогуляться, Николай направился к Ростецкому. Он застал его задумчиво глядящим на экран.
— О чем задумался?
— Да вот, выяснились причины того, что оба конкурента при сертификации, как в рот воды набрали.
— Дай-ка глянуть…
На экране был пресс-релиз, заголовок которого большими буквами сообщал:
Компании …. и …. объявляют о планируемом слиянии
— Ну, лично мне все стало понятно. Объявление о значительном успехе с любой стороны могло двинуть в разные стороны стоимость акций, пришлось бы по новой договариваться и все такое прочее. А тут загнали вопрос под ковер и весь сказ. Обе стороны заткнулись и молчат…
— Мда, похоже, что ты тут совершенно прав…
— Ну, тут не догадаться сложно… Особо задним числом.
— Задним умом все крепкие, это факт… А как же невидимые руки рынков и все такое прочее?
— Эх, знатно ты прикалываешься! — со смехом сказал Ростецкий. При этом они еще на социализм лаются, а сами-то… Эти невидимые руки уже давным-давно у них за спиной связали и все там по плану идет. В крупных корпорациях планирование поставлено не хуже, чем в Госплане. Не говоря уже о множестве картельных сговоров… Наиболее вопиющие еще кое-как открывают, а сколько при этом не нашли…
Это и роман о специфической области банковского дела, и роман о любви, и роман о России и русских, и роман о разведке и старых разведчиках, роман о преступлениях, и роман, в котором герои вовсю рассматривают и обсуждают устройство мира, его прошлое, настоящее и будущее… И, конечно, это роман о профессионалах, на которых тихо, незаметно и ежедневно держится этот самый мир…
Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.
Известный украинский писатель Владимир Дрозд — автор многих прозаических книг на современную тему. В романах «Катастрофа» и «Спектакль» писатель обращается к судьбе творческого человека, предающего себя, пренебрегающего вечными нравственными ценностями ради внешнего успеха. Соединение сатирического и трагического начала, присущее мироощущению писателя, наиболее ярко проявилось в романе «Катастрофа».
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.