Банк. Том 1 - [63]

Глава 17

Расшифровав полученное письмо и не без труда продравшись через грамматические ошибки и прочие внесенные в его текст «загогулины», вице-президент Ультрим-Банка облегченно выдохнул. Немедленных действий по внедрению вируса от него не требуется, мало того, от задания можно и отказаться в случае опасности, однако… Пятьдесят тысяч долларов на дороге не валяются. А за четыре-пять месяцев научиться можно много чему, да еще и месяц на операцию останется. Поэтому, как следует поразмыслив, вице-президент начал писать ответ, на который и рассчитывал адресат, предложивший ему дополнительную премию за риск.

Через несколько дней, уже купивший гантели и вовсю начавший заниматься с ними Сергей Артемьев тренировался в квартире Семена. Учился Сергей достаточно быстро, и не только потому, что его учитель обладал хорошей памятью и с детства помнил не только то, чему именно его учили, но и, что бывает реже, как именно это делали. В жизни во многих случаях не помогает и это, многие, даже очень искусные в своем деле люди оказывались просто не способными передавать свои знания другим. Так великий скрипичный мастер Страдивари не смог толком выучить даже своих сыновей, уровня отца им достигнуть не удалось… Ведь кроме знания самого предмета и даже способа его преподавания, именуемого по-научному «методикой», необходим преподавательский талант, формально не определяемый набор личных качеств учителя, та самая изюминка, от которой у одних учителей дети знают и любят преподаваемый ими предмет, а у других уроки вызывают только сонливость да зевоту. К счастью для Сергея, Моркофьев обладал всеми тремя необходимыми для учителя компонентами — и знаниями и, умениями и талантом, соответственно, обучение спорилось и вовсю. Дождавшись, когда Сергей устанет, Семен посоветовал ему расслабиться и отдышаться. Так как парень запыхался, и соображать разные хитрости от этого, если и будет, то явно похуже, Семен решил воспользоваться создавшейся ситуацией и начать свой разговор на интересующую его тему самым простым способом.

— Да, Серега, не только повеселил ты меня прошлый раз, но и заставил задуматься. Куда мы идем-то? И так, включишь телевизор, а там мужики в ластах через скакалку скачут, а тут еще посмотрел, что в метро девки читают, так и понял, что прав ты был…

— В чем именно? В оценке ума читающих такое девок?

— Именно так… Ты-то как с этим «умищем», который без кавычек и не напишешь, справляешься, если она у тебя есть? Умную бабу найти всегда было не просто, да и у них есть иные недостатки, а с дурой жить тяжело, по себе знаю…

— Эх, Семен Васильевич… Какие с моими деньгами девки, нет у меня никого… Не скажу, что они мной совсем не интересуются, кто ж не заинтересуется сиротой без свекрови. Однако, когда речь заходила об отсутствии жилплощади и жизненных перспектив, так они практически все и отваливали… И вообще! Жизненный план на этот счет у меня уже готов. Мне, через лет пять, а может даже и раньше, вовсю светит то, что я сам для себя называю «московским страховидлом»

— Страховидлом!? Объясни-ка.

— Именно, что страховидлом. Только они мной продолжали как-то интересоваться.

— А почему именно «московским»?

Сергей вздохнул и попытался привести свои мысли в порядок перед ответом Моркофьеву. Он-то давно и с грустью обдумывал этот вопрос… Явление это, скорее всего, явно не только московское, но в Москве это выражается сильнее и ярче всего, за счет не только столицы, но и особого статуса города в советский период. Возможно, это может быть в Питере и еще в нескольких городах-миллионниках. В обычной ситуации браком сочетаются люди более-менее сходной красоты и социального статуса. Безусловно, бывают искренние браки по внезапно возникшей страсти в стиле «любовь зла — полюбишь и козла» и союзы перезрелых миллионеров с юными прелестницами, но, при нормальном ходе вещей, это, скорее, исключения, подтверждавшие правило. Однако, насколько было известно Сергею, еще нигде в мире наличие жилплощади в столице не обеспечивало бы практически стопроцентной уверенности в заключении брака даже для кривых, косых и вообще «просто страшных» уродин. Начался этот явно противоестественный отбор годах в сороковых-пятидесятых прошлого века, когда лимитчики или незнамо для Сергея кто, которые были еще «до лимита», вовсю стремились как-то зацепится в вожделенной столице и очень многие находили брак по расчету с жаждущей того женщиной стремной внешности вполне разумным решением. Само собой, для того, чтобы лучше закрепиться в Москве, и уменьшить вероятность развода, кавалеры старались поживее завести детей, что вполне совпадало с устремлениями самих страховидл быть, «как все». В результате такого извращенного осеменения (не назвать же это любовью, черт возьми!) появлялись на свет потомки… Если они выдавались «красотой» в мать, серия страховидл продолжалась напрямую. Однако, даже если дети были внешностью в отца, в строгом соответствии с запрещенной когда-то генетикой и разбиением генов страховидлости в испытанном еще на мухах-дрозофилах соотношении 3:1, природа частенько и безжалостно отыгрывалась на внуках… Сергей, даже когда еще были живы родители, уже видел два примера страховидл, чьи родители выглядели вполне нормально, но вот внешний вид бабушек… Старухи могли легко и непринужденно пройти кастинг в любой детский театр на роль Бабы-Яги, при этом грим и прочие ухищрения по изменению внешности им бы совершенно не понадобились. Скорее, любые актерские причиндалы тем даже помешали бы! Однако, если бы дело было только во внешности… Страховидлы второго и последующих поколений, даже если они были вполне нормальными внешне, отличались отменно скверным характером. Что же может вырасти в семье, мать в которой, в лучшем случае втихомолку, называет отца «приживалой», а он отвечает ей «уродиной»! К тому же отцы рано или поздно начинали компенсировать свое невольное нервное напряжение от жизни с такими «красавицами». Если это получалось, то «простыми» загулами по любовницам, однако, такое было возможным только при хорошей сдельной работе и наличию не передаваемых жене денег. Подобная ситуация была чрезвычайно редкой среди бывших лимитчиков, и обычно нервное напряжение снималось водкой, а что бывало после этого, догадаться совсем не трудно, несмотря на множество открывающихся после выпивки возможностей для поиска приключений… В принципе, хорошо приняв, тоже можно по любовницам пойти и, скорее, даже по таким, которые еще пострашнее своей жены будут. После водки все женщины становятся намного красивее, разве что если не встретить на своем пути нечто из категории «я сколько не выпью»… Но, выпивши, есть и иные варианты, можно, например, гордо заявиться домой и под спиртовыми парами сказать громко и в лицо о ее внешности то, что говорилось до этого тихо и сквозь сжатые зубы. А на угрозу развода гордо посмеяться и ответить, что-то вроде «кому ты нужна с тремя детьми и такой-то рожей» и пожелать «удачи в проживании на мои алименты, если что». Немудрено представить себе, как именно подобные расклады в семейной жизни могут отразится на детях, которые передадут свой характер по цепочке… И ведь с такой мне придется жить… — грустно подумал Сергей и начал упаковывать свои невеселые мысли в не менее мрачные слова. После его рассказа повисло долгое молчание…