Банджо-блюз - [34]

– Это – джинн, - освобождая от веревок и иглы второго пленного, видимо, Катперса, – откликнулся Сэм. – Джинны вытягивают из своих жертв жизнь. А взамен создают для них иллюзию идеальной жизни.

Внезапно этот самый джинн появился прямо за спиной у Адама. Дин не успел даже крикнуть, чтобы предупредить, когда резко развернувшийся Адам мощным ударом разрубил – и когда только успел меч выхватить? – джинна чуть ли не пополам.

Маклауд и Катперс, между тем, медленно приходили в себя. Дин и Сэм, убедившись, что угроза в лице джинна ликвидирована, осматривали его логово – возможно, еще какую-либо жертву удастся спасти? Но пока что им попадались лишь истлевшие тела.

– Взгляни-ка… – Сэм подозвал Дина ближе. – Как жаль. Кажется, мы опоздали совсем немного.

– Молоденькая совсем, – тоскливо откликнулся Дин.

Слышавший их разговор Катперс даже не подошел (сил еще почти не было) – подполз к обнаруженному братьями телу.

– Эва… – потрясенно выдохнул он. – Эва!..

Тони почти выл, без слез оплакивая смерть любимой женщины. В теле Эвы не осталось ни капли жизненной силы: она была досуха выпита джинном.

* * *

Адам оценивающе посмотрел на Маклауда.

– И как оно было – во власти иллюзий, Мак?

Дункан, вопреки ожиданиям, лишь погрустнел.

– Я тебе расскажу. Как-нибудь. Обязательно. А пока… – он сделал небольшую паузу. – Может, будем уже выбираться отсюда?

– Ничего не имею против, – усмехнулся Пирсон. – И, кстати. Не забудь позвонить Джо.

HonorH Нас не разлучит?

Дункан Маклауд сидел у постели, не в силах оторвать глаз от убитой горем красавицы и не знал, как ей помочь. Его давняя подруга Джина де Валикур лежала на кровати -- лицо пепельного цвета, губы бледные, темные глаза лишены рассудка.

Maк едва мог смотреть. Нельзя было вообразить, что она будет так выглядеть – Джина была сильной, темпераментной, даже капризной. Он вспоминал дразнящую улыбку, глаза, сверкающие от волнения. Это не она! Не это бледное, изможденное существо, которое он видел перед собой.

– Джина? – Он произнес ее имя так мягко, как только мог. – Ты меня слышишь?

Ответа не было.

Прошло два дня с того момента, как ему позвонил Джо. Голос наблюдателя был полон сочувствия, когда он передал новость о том, что один из старейших друзей Мака, Роберт де Валикур, пал жертвой Игры. Мак тотчас же отправился в Шато-де-Валикур. Он нашел Джину, три века бывшую женой Роберта, лежащей в постели без слов, без чувств. В таком состоянии она пребывала с той самой ночи, когда был убит Роберт.

Главный слуга Луи, очень давно живший у Валикуров, встретил Дункана у двери. Несколько ночей назад Роберт поздно задержался со своим старым другом. Джина легла спать рано, предполагая проспать до утра, когда вернется ее муж. Однако среди ночи слуг разбудили страшные крики, доносившиеся из комнаты хозяйки. Каким-то образом Джина точно узнала, когда ее муж принял смерть. Кричала она целый час, прежде чем пришла в нынешнее состояние, и Луи теперь сомневался, какое из них лучше.

– Анжелина? – Дункан попытал старую форму ее имени, так она представлялась, когда он впервые встретил ее. – Это я, Дункан. Ты не узнаешь меня? – После двухдневных усилий он не был уверен, что дождется ответа. – Ты помнишь, не так ли? – спросил он, позволяя намек на шотландскую картавость в своем голосе. – Как ты назначила свидания нам обоими, Фитцу и мне, в одну и ту же ночь? Ты сказала, что перепутала ночи. Признайся теперь ... ты просто хотела позабавиться с двумя любимыми поклонниками?

Ничего. Ни искры в карих глазах, в которых когда-то он был рад утонуть. Комок сдавил горло Горца. Потерять своего друга Роберта было болезненным, но наблюдать за распадом Джины – еще хуже. Гораздо хуже. Он мог горевать о Роберте. Но Джине нужна его помощь, а он не знал, что можно сделать.

«Шон Бернс мог знать», – напомнил ему собственный мозг с издевкой, и Дункан почувствовал укол боли, вспомнив благородного целителя, человека, которого он сам убил во время Темной Передачи. Шон Бернс был большим другом Валикуров, и он-то знал бы наверняка, как вывести Джину из ее добровольного изгнания.

Непролившиеся слезы жгли Дункану глаза. Подхватив сильной рукой худые плечи Джины, он прижал ее к себе. Она не оказывала сопротивления, но и не отвечала.

– Когда ты почувствуешь себя в достаточной безопасности, чтобы вернуться, Джина, – прошептал он, – я буду здесь с тобой. – Горец поцеловал подругу в лоб, затем положил ее обратно на подушки.

Дункан чувствовал себя невыразимо усталым, когда добрался до своей баржи. Он и раньше терял друзей из-за Игры, но не мог даже представить, что переживала Джина.

Зов ударил его, как только он дошел до двери. Maк, ругаясь под нос, вытащил катану из-под пальто. Он был не в настроении драться.

Открыв толчком дверь, он окликнул:

– Кто здесь?

– Като Каелин, – донесся голос с сухим британским акцентом. Пройдя в комнату, Дункан увидел Митоса с бутылкой пива в руке и печальным выражением на лице, занявшего своим тощим телом весь диван.

Легкомысленный треп замер, как только старейший Бессмертный поймал взгляд шотландца. Митос сел, нахмурившись.

– Кто?

Дункан подошел к холодильнику за столь необходимым пивом.