Баловень судьбы - [14]

— Тебе очень повезет, если ты завтра останешься в живых и сможешь наблюдать заход солнца. Я думаю, барон Ворлок не склонен к тому, чтобы просто превратить тебя в калеку, — улыбаясь, сказал Оутли, помогая мне слезть с лошади, которая, склонив благородную старую голову, спокойно пощипывала травку — ее это дело совсем не касалось. — Тебе просто не повезло, но невозможно всего лишь за день выучится бранному искусству.

Я со стоном упал на траву и хлопнул трясущейся рукой, предлагая доблестному рыцарю присоединиться. Было ужасно жарко, и я вымок, как губка, под короткой кожаной курткой, которую меня заставили одеть. Достав сигарету и прикурив, рыцарь недовольно поморщился. Я улыбнулся, очень хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, на пляже, возле воды.

Я был согласен с рыцарем — обучение воинскому искусству не слишком продвигалось. Кавалерия в моем мире давно стала легендой, а искусство владения мечом заменило искусство меткой стрельбы. О, Боже, я совсем не хотел думать о том, что может быть завтра. Если я ничего не смогу придумать, то завтра будет обыкновенное тривиальное убийство — я просто не мог воспринимать этот факт серьезно.

Я посмотрел на Урагана. Старый боевой конь, он тоже устал и отошел к краю поляны, с наслаждением пережевывая листья кустарника. Не выдержав, я улыбнулся. Подумать только, я нахожусь где-то за тридевять земель, в тридевятом царстве и упражняюсь в верховой езде — БРЕД!!! Наверное, целый час я корчился в седле и научился принимать гордую рыцарскую осанку, когда лошадь стояла на месте. Я посмотрел на свои часы — около трех, часа четыре из меня здесь пытаются сделать бравого солдата-камикадзе.

Оутли-Шумахер прилег рядом, смахнул шапочкой с лица бисереки пота. Он сорвал травинку и стал перетирать ее зубами, уставясь в безоблачное синее небо.

— Послушай, — встрепенулся я. — А если я завтра заболею?

Он с удивлением посмотрел на меня:

— Ты что, не здоров?

— Пока нет.

— И не вздумай — принцесса или король просто вызовут главного лекаря-палача.

Я вздрогнул:

— Это что — единственный в округе лекарь?

Оутли-Шумахер усмехнулся и ничего не ответил.

Я стал думать о втором варианте — побеге. Что, если разок хорошо стукнуть этого рыцаря и в кусты, тогда поминай как звали. Только куда? Я горько вздохнул — пропаду. Пропаду в этом безумном мире, о котором ничего не знаю. С тоской вспомнил свой, осиротевший без моего присутствия мир.

Пыльные, заполненные солнцем улицы, вереницы машин и раздражающие автомобильные гудки. Запах бензина и выхлопных газов, магазины с длинными очередями людей, с сумками и пакетами, запах чайной колбаски. А на углу еще одна очередь, длиннее магазинных, перед бочкой с пивом. Холодные запотевшие бокалы и огромная курчавая шапка пены. Продавщица тетя Зоя всегда обслуживала меня без очереди, она была соседкой по дачному участку. Мой рот наполнился слюной. Вот это мир! Век НТР. Его величайшие открытия — это «Жигулевское» пиво и туалеты в каждой квартире. Хвала воистину великому изобретателю, придумавшему унитаз и сливной бачок! Я вздохнул — а завтра какой-то идиот будет покушаться на мою жизнь, куда смотрит милиция и ООН, здесь нарушают права человека?!

Капитан развернул прихваченный с кухни узелок. На глаза сразу же попалась большая металлическая фляжка, запотевшая и покрытая бисером влаги. Два огромных куска курицы, копченая рыбка и горка овощей. Я опять подавился слюной, игры на свежем воздухе располагали к зверскому аппетиту. В конце концов, здесь тоже есть свои плюсы. Здоровый и чистый воздух, сохранившая дичинку и девственность природа. Вино, которое я уже успел оценить…

На втором глотке этого божественного напитка Оутли вырвал фляжку из моих рук.

— Довольно! — довольно грубо сказал он мне. — Можешь напиться завтра, после победы.

— Да ладно тебе! — я ревниво смотрел, как доблестный рыцарь приложился к фляжке.

— Уф! — наконец, оторвался он от горлышка и звучно рыгнул.

— Хочешь анекдот? — спросил я его.

— ?!?

— У курицы спрашивают: «Ваше самое большое достижение в жизни?». «О! восклицает наседка. — Это, конечно же, большое пятикилограммовое яйцо, снесенное мной». «Ваше жизненное кредо?» «Снести еще большее», — отвечает курица. Спрашивают у петуха: «Ваше самое большое достижение в жизни?» «Яйцо! — кричит петух, — Пятикилограммовое яйцо, которое снесла моя курица». «Хорошо, а ваше желание?» «Набить морду страусу!»

Капитан, откинувшись навзничь, долго смеялся, а я затушил в земле окурок.

— Слушай, — перевел дух капитан, — а кто такой страус?

Я смеялся дольше капитана, хорошо, что от него не ускользнула суть анекдота.

— Ох, — сумел, наконец, выговорить я, — это такая большая птица, метра два высотой.

— О-о-о!?!

Мы засмеялись вдвоем. Потом капитан резко вскочил, в его руках блеснул клинок.

— Продолжим! — воскликнул капитан. — В стойку, граф, в стойку!

Я медленно поднялся, молча проклиная его, в конце концов он борется за мою жизнь.

— Расслабься. Так хорошо, еще расслабься, — командовал капитан. Направь меч мне в грудь. Так. Носок правой ноги смотрит на меня. Ноги в коленях слегка согнуты. Твоя рукоятка меча прикрывает твою грудь. Хорошо. Смотри противнику в глаза. Смотри только в глаза, по глазам ты должен угадать все его последующие движения. Вперед! Удар! Коли! Удар! Смелее! Коли! Еще удар! Еще!