Бал воров - [3]
Лорд Эдгар (высовываясь из-за газеты). Как вы себя чувствуете, моя дорогая?
Леди Хэф. Я вас спрашиваю, вы не видели Еву?
Лорд Эдгар. Еву? Нет. (Шарит по карманам.) Поразительно. Куда я ее мог деть? Возможно, она в бассейне.
Леди Хэф. Вы сошли с ума. Сейчас семь часов.
Жюльета. Пойдемте в бар «Феникс», тетя, она там часто бывает.
Леди Хэф. Оставайтесь здесь, Эдгар, и ни в коем случае не двигайтесь с места.
Лорд Эдгар (снова усаживаясь). Хорошо, моя дорогая.
Леди Хэф (собираясь уходить). Но, если она появится, немедленно бегите следом за ней.
Лорд Эдгар. Хорошо, моя дорогая.
Леди Хэф. Нет, не бегите за ней, вы все равно ее потеряете. Лучше просто придите и скажите нам, в каком направлении она ушла.
Лорд Эдгар. Хорошо, моя дорогая.
Леди Хэф. Нет. Не надо. Вы же нас ни за что не найдете. Лучше отправьте за ней следом посыльного, а второго пошлите предупредить нас, а третьего посадите здесь на ваше место, чтобы он сказал нам куда вы ушли, в том случае, если мы пойдем обратно этой дорогой. (Уходит вместе с Жюльетой.)
Лорд Эдгар (падает в кресло, совершенно сбитый с толку). Хорошо, моя дорогая. (Скрывается за своим «Таймсом».)
Входит банкир Дюпон-Дюфор с сыном.
Их выход сопровождается музыкальной мелодией на кларнете.
Дюпон-Дюфор отец. Пойдем скорее за ними. Сделаем вид, будто мы совершенно случайно встретились. Пригласим их выпить коктейль. Я совершенно не узнаю тебя, Дидье. Ты всегда был добросовестным и аккуратным мальчиком, а главное — предприимчивым. А теперь ты совсем не обращаешь внимания на Жюльету.
Дюпон-Дюфор сын. Она меня все время высмеивает.
Дюпон-Дюфор отец. Это не имеет значения. Во-первых, ты не какой-нибудь первый встречный, а сын Дюпон-Дюфора. Ее тетка тебя уважает. Она прислушивается к твоим советам, когда вопрос идет о помещении капитала.
Дюпон-Дюфор сын. Я считаю, что мы должны этим ограничиться.
Дюпон-Дюфор отец. Первая заповедь финансиста — никогда не ограничиваться тем, что имеешь. Я предпочитаю свадьбу. Это в тысячу раз выгоднее. Только твоя женитьба на такой богатой наследнице поможет нашему банку снова стать на ноги. Итак, мой мальчик, смелей. Очаровывай и обольщай!
Дюпон-Дюфор сын. Хорошо, папа, постараюсь.
Дюпон-Дюфор отец. Нам повезло. Мы в очень выгодном положении. Они скучают, а вокруг никого нет, ни одного представительного мужчины. Так будем же внимательны к ним, исключительно внимательны.
Дюпон-Дюфор сын. Хорошо, папа, постараюсь.
Уходят. Лорд Эдгар, слышавший весь этот разговор, выглядывает из-за «Таймса» и смотрит им вслед. Появляется Петербоно, Гектор и Гюстав, переодетые в военную форму. Музыкант сопровождает их выход новой мелодией. В ту же минуту с другой стороны сцены выходят трое полицейских.
Балет вокруг кормилицы, за которой они все ухаживают. Полицейские явно мешают трем «солдатам». В конце концов, кормилица удаляется. Полицейские галантно следуют за ней, крутя за спиной свои белые палки. Во время балета возвращается Леди Хэф и садится около лорда Эдгара. После ухода кормилицы и полицейских музыка смолкает.
Петербоно (с досадой). Дети мои, впервые в моей жизни прием «три солдата» потерпел крах.
Леди Хэф (лорду Эдгару). Ну, дорогой Эдгар, чем же вы сегодня занимались целый день?
Лорд Эдгар (растерянный и смущенный, как всегда, когда леди Хэф обращается к нему с присущей ей резкостью). Я… я… я читал «Таймс».
Леди Хэф (строго). Так же, как вчера?
Лорд Эдгар (наивно). Это не вчерашний номер, моя дорогая!
Гектор (наблюдавший за ними, свистит от восторга). Петер, ты видел ее жемчуг?
Петербоно. Чистых четыре миллиона.
Гектор. Может, займемся? Предлагаю изобразить русских князей!
Петербоно. Не пойдет. Она не клюнет. Лучше станем разорившимися испанцами.
Гюстав (иронически). Блестящая идея! Каждый раз, когда вы изображаете испанцев, вы смахиваете на огородное пугало.
Петербоно. Помолчи, мальчишка, ты рассуждаешь о ремесле, в котором ничего не смыслишь.
Гюстав. Во всяком случае, не рассчитывайте на меня. Я не стану снова изображать вашего секретаря-аббата. Невыносимо ходить в сутане в такую жару.
Петербоно. Не выводи меня из терпения, Гюстав! Вернемся домой. Мы с Гектором переоденемся испанскими грандами, а ты будешь секретарем независимо от того — нравится тебе сутана или нет.
Уходят, увлекая за собой Гюстава. Кларнетист играет мелодию
Леди Хэф (выходя из глубокой задумчивости). Положение чрезвычайно серьезное…
Лорд Эдгар. Да, я читал сегодня в «Таймсе», что положение в Великобритании…
Леди Хэф. Не в Великобритании, а здесь!
Лорд Эдгар (встревоженно огладываясь). Здесь?
Леди Хэф. Неужели вы не понимает, что мы несем ответственность… Вокруг нас плетутся интриги, готовятся свадьбы. Я одна не могу за всем уследить. У меня от этого начинаются мигрени. Кто же должен разрушить все эти козни, помешать им?
Лорд Эдгар. Кто?
Леди Хэф. Жюльета совершенно сошла с ума. Ева тоже сумасшедшая. Я во всем этом ничего не понимаю. К тому же мне все страшно надоело. Потом что у меня ничуть не больше здравого смысла, чем у наших девочек. Значит, среди этих трех сумасшедших остаетесь вы один.
Лорд Эдгар. Остаюсь одни я!
Леди Хэф. Значит, никого! Пустое место! Я так озабочена, страшно озабочена. Что нас здесь ждет, Эдгар, на этом курорте, Гед всевозможные интриги, как тропические цветы, распускаются у вас под ногами? Я уже думаю, может быть, нам лучше немедленно покинуть Виши и похоронить себя в какой-нибудь деревенской дыре. Почему вы молчите, Эдгар? Скажите, наконец, хоть одно слово! В конце концов, вы же опекун этих малюток!
Пьеса Ануя, основанная на сюжете трагедии Еврипида, вскрывает состояние современного общества, его болезни — губительную для личности некоммуникабельность, стремление к успеху любой ценой, цинизм. При этом проблемы замалчиваются, а общество предаётся бездумным развлечениям, что в результате выливается в страшные социальные недуги — агрессию, ксенофобию, расизм.
В основе спектакля лежит интеллектуальная пьеса Жана Ануя, которая, впрочем, служит лишь предлогом для данного сценического повествования — спектакль выходит далеко за рамки написанного. Действие разворачивается в послевоенной Франции, на некоем заштатном курорте, постояльцев которого призван развлекать небольшой оркестр.Каждый из оркестрантов рассказывает трагические эпизоды своей жизни, заново проживая их перед зрителями. Но это не просто история одного оркестра, это история всего человечества, причем преподнесенная нам под увеличительным стеклом, во всей своей правде и неприглядности.
Жан Ануй (1910 — 1987). Известный французский драматург. Комедии Ж. Ануя — трагикомедии, фарсы и водевили составили несколько циклов, каждый из которых, отличаясь тематическим и стилевым единством, во многом близок литературе экзистенционализма — проблемесуществования человека в абсурдном мире. Особое внимание в своих поздних произведениях Ж. Ануй уделяет извечному конфликту поколений, бессмысленности и бесперспективности политической борьбы, гнетущей повторяемости исторических ошибок и преступлений.
Трагикомический рассказ о поэте, который пытался прожить свою жизнь легко, не обременяя себя и окружающих сильными страстями…
Пьеса входит в цикл «розовых пьес» Жана Ануя, состоящий из лирико-иронических комедий с неправдоподобно счастливым финалом. Орас и Фредерик два близнеца, однако их характеры совсем непохожи. Орас жестокий и насмешливый, а Фредерик добрый и нежный юноша. Диана – богатая девушка, влюбленная в Ораса, но так как он из гордости отверг ее, она решила выйти замуж за его брата. Чтобы спасти Фредерика от этого брака, Орас приглашает на бал в замок своей тетки Изабеллу, молодую танцовщицу и выдает ее за знатную девушку.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.