Бах - [41]
Тем временем Иоганн Себастьян превратился в «господина кантора», и этот ярлык прилипнет к нему надолго, если не навсегда. В самом деле, сегодня мы представляем его этаким чопорным профессором, рано состарившимся человеком в строгом парике, с грубоватыми чертами лица. Однако, как мы уже сказали, место кантора — не самое престижное из тех, что он занимал, к тому же он ещё исполняет обязанности музыкального руководителя. На Баха сразу же свалилось множество забот.
Поначалу отношения с нанимателями были взаимно недоверчивыми; вспомним, как долго тянулся процесс найма на работу. И он сопровождался ещё одним унижением. Хотя кандидат Бах уже не был новичком, совет заставил его сдать экзамен по богословию, чтобы проверить его познания и стойкость убеждений. Это настоящая психологическая пытка для человека, который годами изучает Библию с пером в руках, не избегает учёных споров, а главное, старается перенести религиозный взгляд в музыкальный текст. Разве его кантаты и произведения для органа не служат живым доказательством его веры гораздо в большей степени, чем простые стихи или отрывок из Писания, положенный на музыку? Нет, в самом деле, гонять его по первым строкам «Аугсбургской исповеди» и «Большого катехизиса» Лютера — чистой воды издевательство…
Может, совет боится Баха — чересчур вольного или ненадёжного в вопросах веры композитора? Опасается дурного влияния — пиетизма, кальвинизма? Церковь — не оперный театр, нужно соблюдать определённую строгость. А поскольку в обязанности Баха входит и читать иногда проповеди, например своим ученикам в школе, его лютеранство должно быть безупречным. Можно представить эту сцену и сдерживаемое раздражение будущего кантора, когда совет заговорил о том, какими должны быть его сочинения:
— Господин Бах, пообещайте нам не украшать обилием фиоритур кантаты, которые вы должны будете сочинять для богослужений. Мы знаем, что вы хороший композитор и что вам нужны блестящие арии, но здесь вам не кётенский двор. Мы хотим, чтобы наши прихожане могли спокойно молиться и размышлять о Слове Божием. Отцы Реформации иного и не желали. Мы хотим, чтобы и школяров воспитывали в таком духе…
— Господа, благодарю вас за оказанное мне доверие и обещаю хранить верность учению «Аугсбургской исповеди». Не беспокойтесь: христианам Лейпцига и детям из школы Святого Фомы не придётся на меня жаловаться. Позвольте мне только по мере возможности создавать музыку, достойную славить Господа. Разве в Библии и Псалмах не говорится о том, чтобы славить Бога «и на тимпанах, и на систрах, и на кимвалах»?
Сразу по приезде ему пришлось, не тратя времени даром, заняться кантатой для исполнения в ближайшее воскресенье. Скорей, скорей: повозки разгружены, кабинет наспех обставлен, новый кантор раскладывает на столе свои сочинения, чтобы нанести последний штрих, связать всё в единое целое. Сколько певцов, скрипок? На кого можно рассчитывать? Какой пастор будет проповедовать? С завтрашнего же дня он начнёт работать с музыкантами и школьными певчими; репетиции по большей части проходят по субботам, после полудня. Бах хочет, чтобы кантата для первого воскресенья после Троицы — «Да едят бедные и насыщаются» («Die Elenden sollen essen») — была обильной и щедрой, под стать её названию из 21-го псалма. Надо восславить Бога, питающего обездоленных. К удовлетворению кантора, это произведение, состоящее, ни много ни мало, из четырнадцати частей, будет встречено «многими рукоплесканиями» слушателей.
Первый благосклонный приём задал тон: именно в Лейпциге появятся на свет циклы церковных кантат, ставших настоящими шедеврами, а в «Страстях» Бах достигнет вершины церковной музыки.
Но можно ли понять эти произведения, не обратившись к одному из самых сильных предчувствий раннего христианства — освящению времени, заменившему собой прежние языческие представления? Языческие праздники Римской империи, вроде праздника Непобедимого Солнца[27] или культа императора, в раннехристианской церкви уступили место, например, Рождеству. Именно во времени Христос явился миру, чтобы принести спасение, обещанное его Отцом. Таков глубокий смысл христианской литургии: историю спасения можно вспоминать каждый год. Начав Реформацию, Мартин Лютер вовсе не откажется от этой временной организации, но переделает её по-своему.
Итак, литургический год начинается в первое воскресенье Рождественского поста; затем идёт Рождество — празднование рождения Иисуса, долгожданного Спасителя. За рождественским периодом следует крещенский, затем пост, сорок дней готовящий к празднованию Пасхи. В этот великий праздник христиане отмечают смерть и воскресение Христа. После Духова дня, через неделю после Троицы, идут от 22 до 27 воскресений, в зависимости от даты Пасхи, которая меняется каждый год.
Если обычное воскресенье позволяет вспомнить о Тайной вечере и жертвоприношении Христа, умершего и воскресшего, то большие праздники принимают особый блеск. Рождество, Пасха, Пятидесятница — главные из них, но есть ещё Благовещение, Новый год, Богоявление, Сретение, Вознесение, Троицын день, Иванов день, Михайлов день. Исполняя новые для себя обязанности, Бах должен будет подстраиваться под литургический цикл и предоставлять его музыкальное сопровождение лейпцигским церквям. Если в Веймаре он должен был сочинять по кантате в месяц, теперь каждое воскресенье и по праздникам даёт музыкальную пищу верующим для главной утренней службы, за исключением Рождественского и Великого постов, когда не положено сопровождать богослужения программно-изобразительной музыкой. Он будет справляться с этой задачей, опираясь в основном на собственные произведения, но порой и на творения других авторов — Кунау, Телемана, Кейзера и даже своего кузена из Мейнингена Иоганна Людвига Баха.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
В книге автор рассказывает о борьбе армянского национального героя Андраника Озаняна (1865 - 1927 гг.) против захватчиков за свободу и независимость своей родины. Книга рассчитана на массового читателя.
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.