Бабы, или Ковидная осень - [41]
Не разжимая век, она молила свою покровительницу – Ксению Петербуржскую, святую, не раз помогавшую сыну, Варе и кое-кому из ее пациенток, об одном: чтобы внучку не зацепил, ежели это все-таки он, ковид. В том, что сама она заразилась в клинике, допустим, позавчера, во время приема одной постоянно подкашливавшей пациентки, Маргарита Семеновна, все еще упрямясь, не сомневалась.
На работе она часто приспускала с носа маску, ведь целый день дышать через синтетическую тряпку крайне затруднительно. Силясь вспомнить подробности того приема, она зашлась приступом сухого, вызывающего тошноту кашля.
Седой подошел и сунул ей в руку маску:
– Наденьте!
Неловкими движениями правой руки, она, левша, зацепила резинки маски за ушами.
– Кашель такой давно у вас?
Она неопределенно мотнула головой.
Дышать в проклятой синтетической тряпице стало совсем нечем.
В квартиру поднялся водитель «скорой», вдвоем с Жоржем они уложили Маргариту Семеновну на носилки и понесли со второго этажа по ступенькам вниз.
Покидать подъезд на носилках было даже смешно.
Она чувствовала себя сильно потрепанной жизнью королевой, сопровождаемой в неизвестный путь верной фрейлиной Варей. По приезде в больницу у нее первым делом возьмут мазок на коронавирус и только потом уже кровь, мочу.
И разместят ее баночку на столике в лаборатории вместе с другими.
«Вот и я стану королевой чаш!» – приободряла она себя глупейшими мыслями.
Носилки уложили на койку в машине «скорой».
Растрепанную испуганную Варю, липнувшую с вопросами к медикам, с трудом выпроводили домой.
Тычок в спину – карета «скорой», сдав задом, резко тронулась с места.
– «Ау, ау, ау… Я тебя все равно найду!» – сквозь тонкую перегородку прорывалось из кабины водителя радио.
Седой, примостившийся в ногах у Маргариты Семеновны, не глядя на нее, угрюмо молчал.
Жорж уселся напротив.
Маргарита Семеновна повернула к нему голову:
– Оо-гомче, – ткнув пальцем в сторону перегородки, попросила она.
Удивительно, но паренек сразу понял ее просьбу.
Привстал и, стукнув по перегородке, покричал водителю, чтобы тот прибавил звук.
Она вслушивалась в слова знакомой песенки, и ей было почти хорошо.
Она снова попыталась улыбнуться не сводившему с нее своих глаз-бусинок фельдшеру.
Но улыбку задавил новый приступ кашля.
Привстав на локте, она приспустила маску и, уткнувшись в нее подбородком, попыталась выдавить кашель из себя. Получилось сухое, не приносящее ни малейшего облегчения, горловое клокотание.
На первом длинном светофоре Жорж, с трудом найдя убегавшую вену на тоненьком сгибе безжизненной руки, поставил ей капельницу. Даже не видя бутылку с препаратом, она поняла, что это физраствор.
– Жорж, ты совсем сдурел?! – ухал где-то справа внизу седой. – Тромболизистную ставь, немедленно! Почему до сих пор не поставил катетер?
Дорога была неровной, машину то и дело мотало по колее.
Судя по скорости, выехали на шоссе.
Постояли на светофоре. Затем развернулись и снова понеслись.
Позвякивали флаконы с препаратами, молодой фельдшер, едва удерживая равновесие, нависнув над Маргаритой Семеновной, возился с катетером.
Седой беспрерывно с кем-то ругался по телефону.
«В N-ую, “коронную”, вряд ли везут… – размышляла Маргарита Семеновна. – Туда, по слухам, кладут по особому списку…» Или за пять тысяч евро, как говорил по телефону, ссылаясь на каких-то своих заболевших знакомых, сын.
Минут через двадцать-тридцать машина остановилась и долго, не двигаясь, стояла на месте.
От этого ожидания ей впервые стало страшно. Настолько страшно, что ноги онемели, и запульсировало в висках.
Седой продолжал кому-то резко отвечать по телефону, и тут же – что-то писать в дневнике вызовов.
Жорж выскочил из машины, и, когда он покинул уже ставшее их общим пространство, ей стало уже не просто страшно, а жутко почти до обморока.
Спустя несколько мучительно долгих, окрашенных нетерпеливыми гудками, чьим-то басовитым матом и хлопками машинных дверей минут, Маргарита Семеновна догадалась, что у больничного шлагбаума образовалась очередь «скорых».
Тщетно запрещая себе бояться, она пыталась открыть свой «вирусный файл». Но ничего не выходило: страх неизвестности поглотил собой все.
Наконец машина тронулась и медленно поползла.
Торжественно распахнулись двери «скорой», Жорж и появившийся с ним совсем юный, худющий, активно жующий жвачку прыщавый медбрат повезли ее, переложив с носилок на каталку, в приемный покой.
Вокруг были голоса, много голосов – громких, настырных, интонациями не выражавших никаких эмоций, и много яркого люминесцентного света.
В приемном покое, запретив вставать с каталки, медсестры взяли у нее изо рта мазок и кровь из вены.
Пока обошлось без мочи. Снова сняли кардиограмму. Забрали пакет с вещами и куда-то повезли на лифте.
Маргарита Семеновна поняла, что загремела в ковидную больницу – все медики здесь были в костюмах «космонавтов».
Теперь ее сопровождала удручающе чужая, столь непохожая на болтливую пухляшечку Любаню и сдержанную красавицу Ольгуню медсестра.
– Вам нужно отдать мне телефон, – сказала чужая.
Маргарита Семеновна попыталась привстать.
– Лежите! – взвизгнула она.
«Одну секунду!» – прижав телефон к груди, вымаливала глазами Маргарита Семеновна.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
В едва наладившуюся жизнь Самоваровой, полюбившейся читателю по роману «Черная сирень», стремительно врывается хаос. Пожар, мешки под дверью, набитые зловонным мусором, странные письма… Продираясь сквозь неверную, скрывающую неприглядную для совести правду память, Варвара Сергеевна пытается разобраться, кто же так хладнокровно и последовательно разрушает ее жизнь. В основе сюжета лежат реальные события. Имена героев, детали и время в романе изменены. Содержит нецензурную брань.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…