Бабы, или Ковидная осень - [40]
Слишком плотно они соприкоснулись с тем, что простым смертным знать не положено.
А это всегда наказуемо. Взять тех же наркоманов…
Адово зелье дает им крылья, позволяющие летать в других, бесконечных реальностях, только в этой реальности они живут и плохо, и недолго.
– Повторите-ка свой вопрос! – Седой наконец оторвался от писанины, подошел и склонился над кроватью.
В его усталых, впалых глазах проглядывало вялое беспокойство.
– Вы…даумаяте… – Маргарита Семеновна слышала свой голос будто со стороны. Слова не хотели вылезать и, превращаясь во рту в склизкую кашу, существовали отдельно от тела и желаний.
Но что-то внутри не хотело сдаваться и упрямо шептало: то, что с ней сейчас происходит, вовсе не то, о чем подумал этот вредный человек, просто она не должна расходовать силы на болтовню.
«Уж не его ли это была голова? – размышляла она, разглядывая грязно-пепельные, нависшие над ее лицом пряди. – Если распустить этот дурацкий хвостик, его лохмы вполне можно было бы заплести в упругие знаки вопросов. Интересно, какого цвета они были лет двадцать назад? И любила ли какая-нибудь фифа, чтобы они, свисая, щекотали ее голую грудь?»
Поглядев на нее, седой, с недовольным выражением на бледном, давно не знавшем отдыха и солнца лице, отошел.
– Восемьдесят на сорок, – бухнул молодой фельдшер и принялся снимать тонометр – липкая лента прибора издала быстрый, щекотный звук.
Записав что-то в дневник, старший жестом показал коллеге, чтобы тот освободил ему место.
– Руку расслабьте! – приказал он и снова закрепил на ее руке тонометр.
Варя эмоциональным шепотом о чем-то пытала молодого. Не успел паренек, что-то ей объясняя, закончить фразу, как седой развернулся к говорившим:
– Жорж, помолчи!
В комнате на время воцарилась то надуваемая, то сдуваемая тонометром тишина, во время которой Маргарита Семеновна ощущала себя рожающей в «каптерке» Харона кошкой. Она словно находилась за прозрачной стеной, все видела и все понимала, но по чьей-то злой воле лишилась возможности выражать свои мысли понятными всем присутствовавшим в комнате словами.
Перемеряв давление и пульс, седой встал.
– Жорж, свяжись с оператором.
Молодой фельдшер, игнорируя жесты Вари, с застывшим, как маска, подобострастным выражением лица усаживавшей его на табуретку, продолжал стоять и, нарочито не глядя на нее, тыкать пальцем в мобильный. Наконец, пробившись на вечно занятый номер, он затребовал соединить его с какой-то Козловой.
Седой же, со странным выражением лица, уставился на темень за окном.
– Я буду задавать вопросы, а вы кивайте. Понятно?
Маргарита Семеновна кивнула.
– Вы только сегодня почувствовали себя плохо? – противным голосом издевался он.
Она неуверенно кивнула.
– Раньше такое было?
Она неуверенно помотала из стороны в сторону головой и снова кивнула.
– Ясно, – словно разочарованно пояснил он, непонятно к кому обращаясь. – Жорж, кардиограф где?
– Мне интенсивную запрашивать? – оторвав от уха мобильный, вместо ответа спросил молодой.
Маргарита Семеновна догадалась, что электрокардиограф неопытный Жорж опрометчиво оставил в машине.
– Погоди с интенсивной… Где кардиограф? – резко встав со стула, седой завис над кроватью, став вдруг чем-то похож на актера, сыгравшего в советской экранизации «Трех мушкетеров» палача из Лилля.
Маргарита Семеновна тщетно пыталась вспомнить фамилию актера, и это бессилие памяти выводило ее из себя. Пока она напрасно заставляла свою память работать, седой что-то гневно выговаривал Жоржу.
Ей стало жаль молоденького фельдшера.
Она повернула голову в его сторону и попыталась ему улыбнуться.
Жорж вылетел из комнаты, следом за ним зачем-то поспешила и Варя.
Избегая въедливого взгляда седого, она попробовала приподняться на правом локте.
Голова кружилась. Во рту пересохло.
– Не вставать! – подбив за ее спиной подушку, приказал фельдшер.
«Все со мной будет хорошо, – безо всякого страха размышляла она. – Все умственные функции сохранены. Я вижу и слышу. Вероятно, все же ковид… Вирус нейротоксичен, вот левая сторона и дурит. А скорее всего, это просто невралгия, ветрище-то какой был вчера на остановке!.. Никто же ничего до сих пор про этот гадкий вирус не знает… И паромщик этот седой, как бы ни умничал здесь, тоже не знает. Везет мне сегодня на перевозчиков на тот свет…» – дурным весельем успокаивала она себя.
Вернулась Варя, следом – запыхавшийся Жорж.
Полученная электрокардиограмма седому не понравилась.
Вглядываясь в бумажную ленту, он беспокойно двигал вправо-влево плотно сжатым узким ртом.
– Интенсивную запрашивай, – бросил он молодому.
Маргарита Семеновна попыталась жестами показать, что хотела бы посмотреть кардиограмму, но все, включая Варю, ее жесты проигнорировали.
Жорж вновь прорывался к Козловой, а Варин голос, пытавший уже седого, не выдержав, дрожал, как ложка в стакане на столике набирающего скорость поезда.
Надо было беречь силы, и Маргарита Семеновна прикрыла глаза.
Скрипела, туда-сюда, дверца шкафа… Варя, постоянно задавая дурацкие вопросы, собирала вещи «первой необходимости».
Жорж ушел за носилками.
Маргарита Семеновна была уверена, что может дойти до машины сама… но… надо беречь силы…
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
В едва наладившуюся жизнь Самоваровой, полюбившейся читателю по роману «Черная сирень», стремительно врывается хаос. Пожар, мешки под дверью, набитые зловонным мусором, странные письма… Продираясь сквозь неверную, скрывающую неприглядную для совести правду память, Варвара Сергеевна пытается разобраться, кто же так хладнокровно и последовательно разрушает ее жизнь. В основе сюжета лежат реальные события. Имена героев, детали и время в романе изменены. Содержит нецензурную брань.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прямо в центре небольшого города растет бесконечный Лес, на который никто не обращает внимания. В Лесу живет загадочная принцесса, которая не умеет читать и считать, но зато умеет быстро бегать, запасать грибы на зиму и останавливать время. Глубоко на дне Океана покоятся гигантские дома из стекла, но знает о них только один одаренный мальчик, навечно запертый в своей комнате честолюбивой матерью. В городском управлении коридоры длиннее любой улицы, и по ним идут занятые люди в костюмах, несущие с собой бессмысленные законы.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…