Азов. За други своя - [9]

Князь на миг сморщился, но вторая рука до автоматизма отработанным движением уже заносила над головой саблю. Космята удачно увернулся, упав лицом на гриву лошади, и, не глядя, ткнул саблей перед собой. Он рассчитывал попасть в грудь. На всякий случай атаман, поднимаясь, снова отпрянул, оставляя оружие на месте. Но движение оказалось лишним — сабля проткнула горло. Пытаясь извлечь из шеи клинок, отрезая от усилия пальцы и уже понимая, что умирает, черкес медленно валился с коня. Бешеные глаза закатывались. Атаман помог ему — сам выдернул саблю и, уже не интересуясь убитым врагом, резко развернулся. И вовремя — на него кидались с искажёнными от злости лицами сразу пять или шесть черкесов. На миг сердце ухнуло в пятки: "Не отобьюсь". Но левая рука уже раскручивала кистенек, а правая отводила летящий в лицо клинок. Повезло, что враги, пытаясь подступить одновременно, мешали друг другу. Воспользовавшись короткой заминкой, Степанков чиркнул кончиком клинка по ближайшей шее, а гирька глухо приложилась к скуле второго. Первый валился, даже не охнув, а вот другой, закатывая глаза, ещё пытался махнуть саблей. От этого удара Космята просто отпрянул. Отталкивая лошадей погибших товарищей, к атаману лезли напролом трое оставшихся черкесов. Космята успел прикинуть, как будет справляться со следующими врагами, но выполнить задуманное не успел: С боков подлетели оскалившийся Михась Колочко и хладнокровный Пахом. Вдвоём они играючи справились с черкесами, которые их так и не увидели. Просто не успели.

Получив короткую передышку, атаман поднялся на стременах, вглядываясь за спины врагов. Из леса продолжали выскакивать конники-горцы. Навскидку атаман определил, что перед ними скопилось не менее трёх сотен черкесов, и они продолжали прибывать. "Да сколько же их?!"

— Пора. — Космята гаркнул так громко, что жеребец Даро-ни от испуга шарахнулся назад, чуть не наступив на только что свалившегося под копыта раненого казака. Донцы, старавшиеся держать атамана в поле зрения, дружно развернули лошадей. Космята, Дароня Толмач, Пахом и ещё десяток опытных донцов, остановившись в гуще отступающих казаков, пропускали товарищей мимо, прикрывая отход. Михась Колочко помог забраться себе за спину раненному в грудь донцу. Тот бессильно опустил голову на плечо Михася.

На какое-то время черкесы растерялись. Они уже готовились одержать славную победу, как вдруг казаки показали им спины. Оставшись без князя, они не сразу сообразили, что происходит. Короткая нерешительность врага стоила казакам десятков сохраненных жизней. А когда черкесы поняли, что враги отступают, бросились вперёд всей массой уже почти полной полутьмой бойцов, уверенные в том, что казаки струсили. А трусов надо добивать.

Пропустив мимо последний десяток, Космята и казаки встретили навалившихся горцев дружным ударом сабель и кистеней. Не ожидавшие такого отпора от деморализованного противника черкесы смешали ряды. Задние давили, а первые удивленные мгновенной смертью самых отважных своих воинов чуть приостановили напор.

Космята, отступив от ближайших горцев, нерешительно топчущихся на месте, саженей на пять, резко развернул коня. "Пора и честь знать". Прижившись к гриве, бросил в галоп. Рядом мчались другие казаки. За спиной грохнули визгом черкесы. Пока они разгоняли коней, расстояние между двумя отрядами увеличилось саженей до десяти.

Ветер кидал в лицо дурманящие запахи трав и листвы, конь усердно отстукивал копытами победный танец, а Космята все ещё не мог поверить в то, что замысел пока удается. Он с опаской оглядывался назад, видя только оскаленные лица горцев, предвкушавших скорую расправу со своими извечными врагами, посмевшими оскорбить их во время праздника. Может, будь князь жив, он остановил бы их, перегруппировал, и черкесы не так безоглядно бросились бы в погоню. Но князь в это время уже отдыхал на небесах с гуриями, и черкесы, не подозревая, что летят прямым ходом в ловушку, отважно приближались к казачьей засаде.

По бокам все выше поднимались заросшие густым лесом склоны ущелья. Космята заметил несколько голов казаков, притаившихся в кустах с ручницами. Наверняка каждый приготовил не по одному заряженному ружью. Кони, роняя с губ клочья пены, стремительно рубили копытами густой спрессовавшийся от напряжения воздух. Оглядываясь, Космята отслеживал приближающихся врагов. Пока все шло по плану. Казаки наддали, и враги ещё немного отстали. Склоны ущелья приблизились, ручей путался под копытами, из-под кованых подков вылетали галечные камни. Вот и поворот. Где же выстрелы?

И тут громыхнуло. Деревья на откосах моментально окутались дымками. Густые сизые полосы потянулись по ветру, закрывая казачьи позиции от вражеских глаз. Космята резко натянул повод. Дождавшись, когда лошадь осядет, останавливаясь, развернулся навстречу падающим на траву горцам. Казаки последовали его примеру. А сзади, там, где у черкесов образовался тыл, уже разрастался грозный казачий клич — это засадники, выскочив из-за деревьев за спинами горцев, с ходу вступили в сечу под громогласное "ура".

За спиной Космяты тоже нарастал гул копыт — оставшиеся казаки, десятка два, спешили присоединиться к полусотне Космяты, справедливо опасаясь не успеть к пиршеству сражения. Первые черкесы, уцелевшие после внезапных выстрелов, лишь на долю мига остановили лошадей. Догадавшись, что попали в засаду, враги повели себя по-разному. Самые сильные духом черкесы полетели в последнюю в их жизни битву, думая лишь о почетной смерти с оружием в руках. Их встретили не менее стойкие казаки. Скрестились сабли, зачавкала, погружаясь в мягкие тела, сталь. Никто не желал отступать. Снова громыхнуло со склонов, и чуть позже опять ударили пули, и ещё несколько десятков горцев нашли успокоение под копытами коней. Некоторые черкесы начали разворачивать коней, надеясь найти спасение в зарослях. Но оттуда снова и снова раздавались выстрелы. "Похоже, Валуй посадил вместе со стрелками заряжающих", — отметил Космята, отправляя очередного врага в страну предков. Войско горцев смешалось, неотвратимо теряя боевой запал. Казаки, несмотря на то что врагов было в несколько раз больше, сжимали растерявшихся горцев, наседая с двух сторон, стреляя со склонов и рубя, рубя, рубя…