Азов. За други своя - [101]
На первых саженях больше под ноги смотрели, чем на встречающих их казаков. Волчьи ямы уже не одну сотню жертв собрали. Теперь боятся. Потому-то, лишь казаки поднимались на развалины, с криками "ура" бросаясь на врага, как краснокафтанники и прочие чёрные мужики лихо откатывались назад, не желая понапрасну геройствовать. Не всегда, правда, удавалось отогнать турка, одним видом. Иной раз, ведомые знатными командирами, добирались-таки до казацких сабель. Тогда приходилось биться. А силы-то, силы заканчивались. С каждым ударом.
Валуй рубанул с оттяжкой по рёбрам вылезшего вперёд турка. У того глаза выкатились от изумления, видать, не ожидал крепкого удара от истощённого с виду казака, но удивиться путём не успел — завалился, теряя сознание. Борзята за спиной приподнялся с трудом — брат позволил ему немного полежать, дух перевести:
— Давай, Валуйка, иди ты, малость приляг. — Борзята встал рядом с братом, сабля, покрытая до рукояти кровью, задрожала в руке.
Атаман навалился на колено, восстанавливая дыхание:
— Не получится, видать. — К ним подбирались сразу трое сипахов. — И откуда их столько?
Братья разом махнули саблями. Турки успели отскочить и теперь стояли в двух шагах, покачивая топорами, словно ждали, когда казаки расслабятся. Дурачьё!
— Ну и чего дальше? — Борзята переложил саблю в левую руку, она дрожала меньше. — Зассали?
Янычар, выглянувший из-за спин сипахов, светловолосый с закрученным в кольцо усом, ругнулся сквозь зубы:
— Мы вас, шакалы, всё одно побьём.
Хрустя камнями, приблизился Космята, в здоровой руке — сабля:
— Ну, чего застыли, как бараны, давайте сюда.
Переглянувшись, турки медленно отступили на пару шагов.
Борзята усмехнулся:
— Не хотите, что ли, к толстозадым гуриям в гости?
Позади колеблющихся турок на крутизну забирались ещё десяток бойцов в кирасах — свежие сипахи. В руках кривые сабли, топоры и широкие алебарды. Трое краснокафтанников, выйдя вперёд, приободрились:
— А вот сейчас и получите. — Один, самый глупый, ломанулся вперёд, занося топор.
И тут же свалился под ноги Валую, его короткий удар напрочь снёс врагу голову. В следующий момент на казаков бросились остальные бойцы. Туго пришлось бы донцам, если бы на помощь не подоспели Пахом Лешик и Герасим Панков. Следом подскочил и Василёк Лукин. Вшестером отбились. Турки отступили, утягивая раненых и убитых.
Герасим, с перебинтованной левой рукой, тут же плюхнулся на камни, отдуваясь:
— Когда же это кончится?
— А вот как последнего турка пришибём, так и всё. — Пахом, тяжело дыша, оперся на незаряженное ружьё — только что он отмахивался им, как дубиной.
Космята вытер саблю о кафтан зарубленного врага, ткань завернулась, открыв дорогие ножны.
— Опа, хорошая сабля. Надо прибрать.
Борзята усмехнулся:
— Ты не изменился: мимо хорошей вещи не пройдёшь.
Космята неловко отстегнул ножны. Турецкая сабля нашлась тут же, около тела. Ширкнув, вставил в ножны:
— А чего мне меняться? Я её твоему сыну, как подрастёт, подарю.
— Которому из двух?
— А это поглядим. Какой больше заслужит.
— А Даронину мальчонку что подаришь?
— А хотя бы и вот этот топор. Смотри, какой справный. — Космята подтянул поближе турецкое оружие, валявшееся здесь же. — Хотя у него может и девка народиться. Вот ей пока не знаю чаво подарить. Апосля подумаю.
— Как рука? — Валуй прошёлся вдоль ломанной линии казаков, выстроившихся на разрушенной стене.
— Да так, саблей махать не получится, а тыкнуть ножом можно.
"Вжик", — стрела звонко стукнулась о полотно топора.
Казаки невольно присели.
— Прицельно бьёт, — проворчал Борзята. — Слышь, Василёк, ты на ногах не стой просто так, садись, пока враг передышку даёт, или вон, за заплот отойди.
Тот благодарно усмехнулся:
— Пожалуй, присяду.
И только оглянулся, высматривая место, где опуститься, как на крутизне каменной насыпи снова появились красные кафтаны. Они лезли по всей ширине стены, поглядывая, однако, с опаской. Валуй ещё и не успел отойти далеко. Казаки вновь подняли сабли.
Много донцов похоронили защитники Азова. Пали атаманы Иван Косой и до поры везучий Михаил Татаринов, полегли под турецкими саблями и пулями осколецкие парни Афоня Перов и Антошка Копылов. Из неразлучной троицы уцелел один Тимофей Савин, и тот раненый лежит Нет уж Архипа Линя, Власия Тимошина, сгинули три неразлучных Ивана: Утка, Босой и Подкова. Сказывают главного Гирея прибрали, но сами полегли. Погиб Панфил Забияка. Отважный казак выжил в плену у горцев, а тут на разбитой городской стене пуля его догнала. В лазарете с тяжёлыми ранами лечатся Дароня Толмач и Михась Колочко, Василий Корыто и Тимофей Зимовеев. И ещё десятки и сотни отличных казаков ранены или убиты. Но и те, что ещё стоят на ногах, держатся только из упрямства. А турок всё лезет и лезет.
Тусклый день разлился по развалам крепости, мёрзлая прохлада осеннего утра быстро остужала разгорячённые щёки. Вчера прошёл дождь, а ночью подморозило, тонкий ледок покрывает насыпь. Льдистые камни скользят под ногами. Жёнки спрятались за выступы, ждут, пока казаки отобьют очередной приступ, чтобы подать им по куску мяса. Хоть так на ходу перекусить, и то дело — сил-то скоро вовсе не останется.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В кубанской станице Курской на одном из собраний казачьего круга начальник автоколонны бурового предприятия Никита Егорович Жук вызвался стать Атаманом, и не формальным, а настоящим. Станичники, уставшие от засилья пьяниц, наркоманов, хулиганов, общего беспорядка в родном селении и не надеясь на власти, единогласно избрали нового Атамана. Они хорошо знали деятельный характер потомственного казака и не ошиблись — вместе с такими же неравнодушными людьми, как и он сам, Жук начал наводить порядок в Курской.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие исторического романа итальянской писательницы разворачивается во второй половине XV века. В центре книги образ герцога Миланского, одного из последних правителей выдающейся династии Сфорца. Рассказывая историю стремительного восхождения и столь же стремительного падения герцога Лудовико, писательница придерживается строгой историчности в изложении событий и в то же время облекает свое повествование в занимательно-беллетристическую форму.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу романов Владимира Ларионовича Якимова положен исторический материал, мало известный широкой публике. Роман «За рубежом и на Москве», публикуемый в данном томе, повествует об установлении царём Алексеем Михайловичем связей с зарубежными странами. С середины XVII века при дворе Тишайшего всё сильнее и смелее проявляется тяга к европейской культуре. Понимая необходимость выхода России из духовной изоляции, государь и его ближайшие сподвижники организуют ряд посольских экспедиций в страны Европы, прививают новшества на российской почве.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.