Австралийские рассказы - [70]

— В чем дело? — бушевал Билл. — Вы сами прекрасно знаете, в чем дело, черт вас возьми! Выдоили бак, сперли весь бензин, так что мне ехать не на чем. Я вас сейчас обоих в землю вобью. Сукины дети, подложить человеку такую свинью! Да еще делали вид, что мы все друзья… никто ни на кого не в обиде, а сами…

— Послушай, Билл, — прервал его Ловкач, — я считаю, что грузовик — мой. Ты ведь сам вчера сказал, что мне не видать тех трехсот фунтов как своих ушей. Так вот я забираю в уплату долга грузовик. Конечно, он этих денег не стоит, но поскольку у тебя нет другой возможности расплатиться со мной, то я не против, так и быть!

— Ах, ты не против, вот как? — Билл шагнул вперед с явным намерением ударить Ловкача, но Мак подставил ногу, и Билл растянулся в пыли.

— Брось дурить, Билл, — сказал Мак. — Ты и сам уже, не так-то молод теперь. К тому же нас двое против одного. А что касается подкладывания свиньи, то твое намерение смыться отсюда и предоставить нам с Ловкачом топать двенадцать миль за водой стоит большего. Давай садись, и разберемся во всем по порядку.

— Я привел вас сюда, — сказал Мак, — и полгода ковыряюсь в земле не ради смеха. Останемся еще на один месяц — пройдем участок, за который мы сейчас взялись, и если до конца месяца мы не найдем золота, то я сам согласен буду уйти. Только я костьми чувствую, что оно здесь. А пока я чую золото, я не сдвинусь с места.

— Но грузовик теперь мой, — напомнил ему Ловкач.

— Грузовик твой, — подтвердил Мак. — Но я порву бумагу, которую подписал вчера Билл, и если он согласен остаться на прежних условиях, то получит равную с нами долю. А если не согласен, то пусть топает отсюда с суточным пайком.

Это прозвучало как приговор суда, который в прежние времена золотоискатели сами держали над теми, кто нарушал неписаные законы верности товарищам. Билл знал, что его ждет. Он не склонен был отправляться в путь, который, когда кончится вода в его фляге, банка консервов да кусок пресного хлеба, приведет его прямо на тот свет.

— Твоя взяла. Мак, — сказал он.

Мак порвал расписку и бросил кусочки в огонь.

Во время завтрака все, казалось, забыли о том, что произошло. Мак стал рассказывать о причудах золота.

— Два знакомых мне парня разрабатывали заявку близ Наннина, — сказал он. — Дело у них шло прекрасно. Потом вдруг жила исчезла. Полгода попусту покопавшись в земле, они собрали свои пожитки и двинулись дальше. На другой день два других золотоискателя пришли на это место. Перед этим они пьянствовали, и денег у них не было ни гроша. Они спустились в шурф посмотреть, что к чему, поработали часа два и решили, что утром еще раз спустятся попытать свое счастье, но если ничего не обнаружат, то уйдут отсюда. На другой день едва они взялись за дело, как сразу же напали на богатейшую жилу. В первую же неделю добыли триста унций золота, а через месяц или два продали свой участок за семь тысяч фунтов.

— Мы бы тоже неплохо заработали, — с грустью сказал Ловкач, — если бы не продали свою долю в шахте Боуллер, когда жила исчезла и ее никто не мог найти. Новый управляющий обнаружил ее всего в двухстах футах от того места, где пропала старая.

— Не иначе как сегодня мы наткнемся на целый ювелирный магазин, — съязвил Билл.

Час спустя они уже работали в ближайшем шурфе. Накануне Ловкач произвел взрыв, и сегодня Мак, как обычно, спустился первым посмотреть, каковы результаты. Но ни в этот, ни в последующие дни ничего утешительного он не обнаружил. Только в самом конце месяца, когда Мак и сам уже помрачнел и начал терять веру в заявку, он однажды с торжествующей улыбкой обернулся к спустившемуся за ним следом Биллу.

— Иди посмотри, — сказал он, перелезая через обвалившуюся после взрыва породу.

Прямо перед ними сверкало золото; о лучшей жиле нельзя было и мечтать.

— Боже ты мой, милостивый, — рассмеялся Билл, — ну и проклинал бы я себя сейчас, если б Ловкач не надумал взыскивать свои старые долги.

Удача

Перевод Э. Питерской

— Так вот, значит, — рассказывал Билл, — мы трое погибаем от жажды, до ближайшего поселка миль восемьдесят, а золота кругом хоть завались.

Три месяца мы искали золото в горах Фрейзер Рейндж, и продовольствие у нас подходило к концу. Мы рассчитывали к рождеству вернуться в Кулгарди. Том собирался под Новый год сыграть свадьбу, да и моя старуха всегда требовала, чтобы я был дома к рождественскому обеду.

Билл Догерти и Крупинка О’Брайен были старыми друзьями. Тридцать лет они вместе искали золото, трясли грохот и на севере у Наллагайна и к востоку от озера Уэй. Но Крупинка мечтал о каменистых кряжах и серо-голубых степях к югу от Слипинг-Ривер и Соленых озер. Когда-то они нашли там богатую жилу, продали свою заявку и опять отправились на поиски, как только деньги пришли к концу. Но работа в горах Фрейзер была первым испытанием для молодого Тома Уэйра.

Том был хорошим парнем. Он работал рудокопом, но шахта «Промашка» закрылась, как раз когда он договорился о свадьбе, и он остался без дела. На приисках наступил застой, и у Тома не было никаких надежд получить работу в течение многих месяцев.

Эйли Маннерс работала в пивной Фленнагана, а девушки в то время были наперечет. Том боялся потерять ее: ведь у него не предвиделось никаких заработков, чтобы можно было обзаводиться семьей. А мистер Фленнаган, как и некоторые другие, поглядывал на Эйли. Семья Эйли требовала, чтобы Эйли бросила Тома и нашла себе жениха повыгоднее. Но Том нравился Эйли, и в последнюю минуту она уговорила Билла взять с собой Тома. Ей приснился сон, сказала она, что Том прижимает к себе огромный самородок, и если Билл и Крупинка возьмут Тома с собой, то им наверняка повезет.