Аврора и Сократ - [26]

— Что теперь, когда зима кончается, ты намерена делать? — спросил он. — Трамплины в этом году скоро закроют.

— Зато начинаются соревнования по лёгкой атлетике и футболу, — сказала бабушка. Ей хотелось добавить к этому кое-что ещё, но она решила оставить отца семейства в покое. Потому что покой во время еды бабушка считала очень важным как для людей, так и для животных — все должны есть спокойно.

Но, когда отец семейства зачерпнул последнюю ложку киселя и начал уже набивать свою трубку, бабушка сказала:

— Слушай, отец, тебе в следующий час не понадобится твой грузовик?

— Грузовик? — переспросил тот. — Нет, я сейчас, пожалуй, сяду в кресло-качалку и почитаю газету. Или ты хочешь, чтобы я тебя куда-нибудь отвёз?

— Нет, не надо, — сказала бабушка, — я вот только подумала, ты не будешь против, если мы с Мортеном посидим в кабине немного?

— Да, пожалуйста. Вы двое всё не наиграетесь. Представляете, они сядут в кабинку и будут делать вид, будто ведут машину, — сказал он всем остальным за столом. — Ты сможешь отпереть дверь кабинки или тебе помочь?

— Нет, не надо. Мы с Мортеном справимся.

— Только, пожалуйста, не потеряйте ключ, — сказал отец семейства.

— Мы отдадим его сразу же, как только вернёмся, — сказала бабушка. — То есть как только мы выйдем из кабинки.

— Хорошо, — с удовлетворением сказал отец. Он уже направлялся к своему креслу-качалке. Он был сыт, устал и радовался тому, что сейчас посидит в полном покое. Он уселся, бросил взгляд на газету и даже поглядел зачем-то в окно.

Мать семейства тоже выглянула в окно. Вообще-то она хотела тоже подняться и пойти отдохнуть — мыть посуду взялись старшие дети. Но она задержалась и тоже глядела в окно.

— Эти двое так и не повзрослеют, — сказала она. — Они воспринимают игру так серьёзно. Вот сейчас Мортен открывает ворота, словно они собрались со двора выехать.

— Это хорошо, — проворчал отец. — Мортен, он парень обстоятельный. И всё делает как надо.

Сидевшие в комнате засмеялись, и прошло несколько секунд, прежде чем они поняли, что мотор грузовика заработал. А потом грузовик выехал за ворота, остановился, чтобы Мортен успел в него сесть, и поехал дальше.

Отец семейства внимательно глядел, потом зажмурился и поглядел снова. Он как будто не верил своим глазам.

Его грузовик покатился дальше и скоро исчез на лесной дороге.

— Они уехали, — сказала Марта, словно остальные этого не видели.

— Бежим! — крикнул отец. — Мне после обеда бежать трудно, но вы бегите! Бегите за ними!

Мадс был уже за дверью и Мона тоже, а Милли и Мина копошились на полу, отыскивая свою обувь, которую перед обедом сняли. Марен и Мартин действовали спокойнее, но и они выбежали из дома.

А грузовик всё ехал по своей лесной дороге. Эта дорога была поухабистее, чем улицы, по которым привыкла вести машину бабушка, зато она знала её во всех подробностях. Она же ходила по ней в Тириллтопен каждый день в течение стольких лет и знала, где скорости можно было добавить и где вести грузовик следовало помедленнее.

Хотя, конечно, ехала она в целом не так быстро, она же на звание лихача на дороге не претендовала.

— Они выбежали? — спросила она.

— Пока я никого не вижу, — сказал Мортен. — Нет, вон на повороте за нами показался Мадс. Ничего удивительного, он бегает лучше всех.

— Говорить с ним будешь ты, когда он догонит нас, — сказала бабушка. — Я должна смотреть на дорогу и не отвлекаться.

Один раз, когда ей пришлось снизить скорость, переезжая через толстые корни деревьев, растянувшиеся поперек дороги, Мадс догнал их. Он задохнулся на бегу и из-за этого говорить не мог, но Мортен-то мог, а Мадс слышал его и, глотая воздух, взобрался в кузов грузовика.

При следующем торможении их догнали Мона с Мартой. Мадс махнул им рукой, помог забраться в кузов и рассказал обо всём, о чём сообщил ему Мортен. Когда они доехали до перекрёстка с большой дорогой у Тириллтопена, бабушка подождала всех остальных детей.

— Вы все садитесь в кузов! — приказала она.

Мона и Марта рассказали о бабушке Милли и Мине, а Милли и Мина — Марен и Мартину. Поэтому в курсе они были все.

— Бабушка заедет в Тириллтопен, перед тем как поехать обратно домой, — объяснил Мадс.

— Хорошо, — сказал Мартин, — мы едем со всеми.

Бабушка особенно аккуратно вела машину, когда они выехали на большую дорогу, а потом они проехали вверх мимо магазина, в котором бабушка когда-то помогла папе Авроры помолоть кофе, и проследовали оттуда до корпуса «Ц». Здесь бабушка осторожно припарковалась у подъезда и посигналила. Она взглянула вверх на балкон десятого этажа, но понять, есть ли кто-нибудь из семьи Теге дома, было невозможно, уж очень высоко они жили. Да и в самом деле, нельзя требовать всего сразу, подумала бабушка, но она оказалась удачливее, чем считала сама, потому что почти рядом с ней остановилось такси и из него вышли мужчина во фрачном костюме, две дамы в шляпках и пальто и ещё маленькая девочка — её бабушка узнала сразу, это была Аврора.

— Пожалуйста, садитесь сюда, — сказала бабушка. Все на неё глядели. Папина бабушка тоже с удивлением на неё взглянула и сказала:

— Какой у вас изящный головной платок!