Аврора и Сократ - [24]

Когда папина бабушка наконец сказала: «Время — час дня», Аврора изо всех сил подумала о папе, и у него в этот момент всё сложилось просто отлично.

Ни пуха ни пера!

Был ещё один человек, очень занятый в этот день. Бабушка. Как раз в это время она вышла из своего лесного дома, а мать восьмерых детей, жившая там же, стояла у околицы и махала ей вслед рукой.

Бабушка в этот день приоделась, она была в самом красивом белом платке и выходной юбке. И из-за чего она приоделась? Она направлялась в город, это мать восьмерых детей понимала, но только из-за этого бабушка так бы не разоделась. Может, она ошиблась днём недели и подумала, что сегодня воскресенье?

Пройдя несколько метров, она обернулась и крикнула:

— Пожелай мне ни пуха ни пера и зажми большой палец!

— Так куда же ты всё-таки направилась? — чуть встревоженно спросила мать восьмерых детей. — Ты, случаем, не больна?

— Нет-нет, не больна, — ответила бабушка, улыбнувшись. — Я просто шучу с тобой. — И она бодрыми шажками засеменила по дорожке.

Она ещё раз у поворота дорожки махнула рукой и пропала совсем. Мать восьмерых детей уже привыкла к поездкам бабушки в город и большого значения им не придавала, но сегодня бабушка вела себя как-то особенно странно. Она даже чуть было за старушкой не побежала, чтобы выяснить, в чём же дело, но потом уговорила сама себя: если бы бабушка хотела, чтобы её проводили, она бы об этом сказала сама.

Бабушка шла к Тириллтопену, и там она села на трамвай в город, а когда до него доехала, прямиком направилась к автошколе, где её уже ждал инструктор.

— Привет, бабушка! — сказал он. — Боже мой, какая ты сегодня красивая! Ты сдашь экзамен только из-за одного твоего платка! Если у экзаменатора есть сердце.

— Будем надеяться, что оно у него есть, потому что душа у меня уже в пятки ушла.

— Давай перед экзаменом мы ещё с тобой поездим с часок, — предложил инструктор. — Ты только смотри на дорогу и следи, чтобы мы на экзамен не опоздали.

— Ну конечно. Уфф, я чуть было не наехала на трамвай.

— Неправда, — сказал инструктор. — Ты очень вовремя тормознула, и вагоновожатый тебя нисколько не испугался.

— Вот если бы ты был моим экзаменатором, — вздохнула бабушка. — Я уже к твоим шуткам привыкла.

— Остановись здесь, бабушка! К машине подойдёт человек и сядет рядом с тобой, а потом поезжай и рули, как умеешь. Я сяду вот в этом кафе и буду ждать тебя, но сначала пойду выясню, кто твой экзаменатор.

— Хорошо, — сказала бабушка. Неужели она так и будет сидеть в машине? И ждать незнакомого мужчину, который сядет рядом с ней на сиденье и спросит, умеет она водить машину или не умеет? Да никогда в жизни! Бабушка пошла пешком к тротуару и тут почувствовала, как кто-то положил на её плечо руку.

— Нет-нет, бабушка! Что это ты задумала? Сейчас к тебе сядет экзаменатор. Он хороший малый. Так что иди и садись к себе в автомобиль!

— Я не смею, — пискнула бабушка.

— Всё ты смеешь, — сказал инструктор. — Уж не собиралась ли ты убежать?

— Не знаю, — пробормотала бабушка. — Но подышать свежим воздухом мне не помешало бы.

Она снова села в машину, к ней подошёл мужчина в синем рабочем комбинезоне, дал ей ключ и представился:

— Монсен.

— Матеа, — ответила бабушка.

— Сколько часов вы уже наездили? — спросил Монсен.

— Двести три.

— Понятно, тогда проедем немножко ещё, — сказал человек, назвавшийся Монсеном.

— Ну вот, сейчас я использую всё, что подскажет мне мой умишко, — сказала бабушка.

— Что? — спросил Монсен.

— Это я так, разговариваю иногда сама с собой. Я сама себя спрашиваю, можно ли мне тронуться с места. Вы не против, если я буду думать вслух во время движения?

— Ладно, болтайте что хотите. Итак, едем!

Бабушка не тронулась с места. Она покрутила рулевое колесо, нажала ногой на педаль тормоза, потом включила проблесковый огонь.

— Что это вы делаете? — спросил Монсен.

— Проверяю, в надлежащем ли состоянии машина, — сказала бабушка. Она включила мотор, мигнула огнями, посмотрела в окно и в зеркало заднего вида и отъехала от тротуара. Машина двигалась ровно и плавно, даже не подпрыгнув ни разу.

— Это прошло хорошо, — сказала себе бабушка, — но ты не задирай носик!

— А теперь поверни там, впереди, направо! — приказал Монсен.

— Хорошо, снизим скорость, ставим на вторую передачу, включаем поворотный огонь и поворачиваем ближе к тротуару, — бормотала бабушка.

— А вон там, на перекрестке, сверните налево! — сказал Монсен.

— Правим посередине, мигаем поворотником и смотрим, что у нас происходит по сторонам, потому что тут мы въезжаем в плотный поток, — говорила бабушка.

— А сейчас мы едем вниз по этой дороге, — сказал Монсен.

— Ну конечно, подъезжаем к пешеходному переходу, останавливаемся на красный свет, смотрим, светится ли огонёк масла, если нет, останавливаемся ещё раз. Охлаждение работает как положено, ой нет, посмотрите только на этого наглеца — едет на жёлтый свет, ага, уже загорелся зелёный. Едем вперёд, слава богу, медлить не надо, вот мы и въезжаем в общую городскую кашу, а теперь сбрось скорость, чтобы чего не вышло.

— А теперь едем по этой дороге, — показал Монсен, — в какой ряд ты встанешь?

— Пока ещё не встаю, — говорит бабушка, — пожалуй, встану вот в этот, а сейчас должна остановиться, чтобы пропустить людей на трамвай. Они, наверное, с ума сошли, или у них совсем нет времени в отличие от меня. А теперь остановитесь и пропустите вперёд меня вместе с экзаменатором Монсеном.