Авраам [заметки]

Шрифт
Интервал

1

Даже в пореформенную эпоху продолжали существовать «советы стариков». Хотя они и не были оформлены законом, регулирующим крестьянское самоуправление, но и, не признанные официально, продолжали оказывать влияние на внутреннюю жизнь общины, осуществляя контроль за деятельностью старост, суд по нормам обычного права и т. п. В состав этого «ареопага» попадали обычно люди трезвого ума, большого жизненного опыта, высокой нравственности. В деревне они почитались «хранителями старозаветных преданий».

2

Влияние раскольнических традиций. Раскольники считали чай бесовским напитком, равно как и курение табака.

3

Возможно, имеется в виду Авраамий (в мире Афанасий) иеромонах, расколоучитель школы Аввакума и его сподвижник. За упорство в пропаганде был сожжен. Оставил сочинения «Челобитная» (царю Алексею Михайловичу на новшества Никоновы), «Послание о последнем времени, ответ Павлу Крутицкому и властям», «Щит веры» и «Об антихристовой нестрообразной прелести». Учение о том, что антихрист уже пришел в мир, впервые развил Авраамий, сочинения которого очень почитались раскольниками.

Авраам – библейский патриарх; для героя рассказа такое название лестно, так как придает ему черты основателя крестьянского рода, хранителя вековых крестьянских традиций, деревенского патриарха.

4

Сибирка – короткий кафтан с перехватом и сборами, спереди на мелких пуговках или застежках – излюбленная одежда торговцев и богатых мужиков.

5

Монрепо (франц.) – буквально: место моего отдыха.


Еще от автора Николай Николаевич Златовратский
Безумец

«Он шел изнеможенный и усталый, покрытый пылью. Путь его был долог, суров и утомителен. Впереди и позади его лежала желтая, высохшая, как камень, степь. Солнце палило ее горячими лучами, жгучий ветер, не освежая, носился и рвался по ней, перегоняя тучи сухого песку и пыли...».


Юные годы

Николай Николаевич Златовратский – один из выдающихся представителей литературного народничества, наиболее яркий художественный выразитель народнической романтики деревни.


Мечтатели

«Когда кто-нибудь спрашивал Липатыча или Дему, всякий тотчас же, с особой готовностью, показывал в угол длинной и высокой мастерской с огромными закопченными и пыльными окнами, где они оба работали бок о бок: «Вон, вон они, Липатыч и Дема, у нас как же!...».


Детство и первая школа

Николай Николаевич Златовратский – один из выдающихся представителей литературного народничества, наиболее яркий художественный выразитель народнической романтики деревни.


Из воспоминаний о Н. А. Добролюбове

«В биографиях Н.А. Добролюбова (гг. Скабичевского и Филиппова), а также в «Материалах» для его биографии (переписка Добролюбова) упоминается имя А.П. Златовратского, моего родного дяди, который был довольно близким товарищем покойного Николая Александровича как в Педагогическом институте, так и после, до смерти его...».


Канун «великого праздника»

«Когда мы с батюшкой и матушкой вернулись от дедушки, из села, в свой «старый дом», мы скоро почувствовали, что весь наш прежний жизненный обиход быстро стал изменяться. Батюшку нельзя было узнать: он стал веселее и бодрее, но вместе с тем серьезнее и озабоченнее...».


Рекомендуем почитать
С ружьем по лесам и болотам

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Том 2. Улица святого Николая

Второй том собрания сочинений классика Серебряного века Бориса Зайцева (1881–1972) представляет произведения рубежного периода – те, что были созданы в канун социальных потрясений в России 1917 г., и те, что составили его первые книги в изгнании после 1922 г. Время «тихих зорь» и надмирного счастья людей, взорванное войнами и кровавыми переворотами, – вот главная тема размышлений писателя в таких шедеврах, как повесть «Голубая звезда», рассказы-поэмы «Улица св. Николая», «Уединение», «Белый свет», трагичные новеллы «Странное путешествие», «Авдотья-смерть», «Николай Калифорнийский». В приложениях публикуются мемуарные очерки писателя и статья «поэта критики» Ю.


Нанкин-род

Прежде, чем стать лагерником, а затем известным советским «поэтом-песенником», Сергей Алымов (1892–1948) успел поскитаться по миру и оставить заметный след в истории русского авангарда на Дальнем Востоке и в Китае. Роман «Нанкин-род», опубликованный бывшим эмигрантом по возвращении в Россию – это роман-обманка, в котором советская агитация скрывает яркий, местами чуть ли не бульварный портрет Шанхая двадцатых годов. Здесь есть и обязательная классовая борьба, и алчные колонизаторы, и гордо марширующие массы трудящихся, но куда больше пропагандистской риторики автора занимает блеск автомобилей, баров, ночных клубов и дансингов, пикантные любовные приключения европейских и китайских бездельников и богачей и резкие контрасты «Мекки Дальнего Востока».


Собраніе сочиненій В. Г. Тана. Том восьмой. На родинѣ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Красное и черное

Очерки по истории революции 1905–1907 г.г.