Авиация и космонавтика 2014 12 - [13]
Опасность столкновения при дозаправках была не единственной из возможных опасностей. Молю Всевышнего, чтобы не произошло в оставшиеся несколько минут ничего нештатного, как случилось однажды у В,А. Степанова на ТУ-95, когда топливный шланг неожиданно оборвался под днищем танкера. Зачарован происходящим, не могу оторваться и вытащить из черного портфеля для хранения карт свой старенький «Зоркий», чтобы запечатлеть все, что открылось взору. Взвожу затвор, щелкаю в разных проекциях и ракурсах: так, сяк, наперекосяк! Особисты грозились головы пооткручивать за это, но моя, как видишь, осталась на месте и… фотографии тоже.
Ну вот, кажется все: топливо принято в полном объеме, можно расставаться. Контактные замки открылись. Расцепление произошло. Заправочный шланг втягивается в танкер, омыв плексиглас передней кабины отяжелевшего бомбардировщика остатками керосина. Вздох облегчения всех членов экипажа, перед глазами которых происходит финальное завершение рискованного аттракциона. Уходим, благодарно качнув крыльями и отвалив в сторону на дальнейший маршрут.
Каждая из дозаправок стоила больших нервов, потов, стрессов, преждевременных инфарктов, язв желудка! Но возбуждала такую нирвану, такой восторг! На земле не испытать! Напряжение обессиливало и придавало силы, одновременно, наполняя верой в превосходстве над таинствами природы, гордостью за Отечество, придумавшее эти забавы.
Со временем дозаправки стали делом привычным, хотя, каждый раз, все равно, проявлялось своеобразие, отличавшее очередную от предыдущей. К сожалению, топливо, добытое такими трудами, не всегда использовалось по назначению до конца. Сколько его было сожжено и разлито принудительно, чтобы снизить посадочный вес корабля, идущего на вынужденную посадку. Как и в том полете, когда у нас вышел «раскордаж» с двигателями.
Самолеты Мясищева, сохранившиеся на музейных площадках: слева – бомбардировщик М-4 в Дягилево, в центре – бомбардировщик М-4 в Украинке, справа – бомбардировщик 3МД в музее ВВС в Монино.
По служебной необходимости году в семьдесят пятом довелось мне оказаться в Москве в нашем штабе. Результатом той, ничто не предвещавшей командировки, явилась неожиданная встреча в коридоре с заместителем начальника штаба ДА А.И. Марченко, я с ним летал в Украинке. Он тогда у нас был командирам дивизии. Состоялся меж нами ни к чему особенно не обязывающий разговор. Разговор, как разговор: мало ли о чем может спросить генерал своего боевого товарища, а тот ему ответить. Как оказалось впоследствии, для меня он оказался вовсе не беспредметным. По
мог мне Марченко перевестись из «восточников» в штаб, в Москву. Мне сразу майора дали. Начал служить в специальной группе. Совсем другая жизнь началась с той поры! Должность моя была подполковничья, с нее на дембель потом пошел.
Жили мы с женой в Подмосковье в Чкаловском, на работу я ездил в Москву, если не улетал в командировки. Переучился наТу-134, Ту-154, Ил-62 , Ил-76.
Сидеть на месте не приходилось – все время в командировках вокруг земного шара, разные маршруты на разных самолетах. Визитками отелей столиц и городов мог бы оклеить не один чемодан. Касабланка, Лиссабон, Мадрид, Бреслау, Аддис-Абеба, Мельбурн, Барселона – куда только не заносило! Летали без знаков различия, в штатском. Куда, с какой целью – не спрашивайте. То совсем другая история. Когда- нибудь дойдет время и до нее. А общий мой налет составил 5500 ч. Конечно же, есть у кого и больше.
Когда ушел в отставку, переехали мы с женой на нашу Родину в Луховицкий район Подмосковья, поближе к грядкам и сельским людям. Стали жить своим хозяйством, как давно и намеревались.
Хочется ни о чем не жалеть – жить спокойно. Завидую тем, кто может. У меня не выходит. Заслышу песню про журавлей – слез сдержать не могу! Жизнь не из одних радостей, печалей в ней хватает. Но есть одна особенная: самолет 3М и Украинка были в моей жизни самыми запоминающимися событиями. Случись в 1962 г. заваруха – воевать пришлось бы на нем. В 1980 г. им на смену пришли модернизированные Ту-95. «Эмки» перегнали в Энгельс и приберегли там на всякий случай – правильно сделали. Чем они плохи? Но началась перестройка, заговорили про разрядку и «новое понимание политических реальностей». Тогда я натолкнулся на фотографию (кажется, в «Огоньке» и увидел) – о, Боже! Распростертые на земле их порубанные тела. Не поверил, обомлел! Искалеченные «Бизоны»! Прожгло всего изнутри. Как так! Мы же на них летали! Три дня все падало из рук, браться ни за что не хотелось… На четвертый очнулся. Жена отпаивала меня рассолом, от себя не отпуская. Редкостный случай, за пивом – уважила – сама сходила. Разлады с жизнью и до этого у меня случались, но этот я одолевал уж очень с большими затруднениями. Американцы оказались мудрее: все бомбардировщики свои уберегли, законсервировали в пустыне от всех подальше, на крайний случай. Мудрости, чтоб сообразить, никакой не нужно. Им здравого смысла хватило. А наша загадочная душа проявилась во всей красе! Не спорю: России не нужно столько «ударников», сколько было в шестидесятые. Но что б вот так, по-варварски разломать крылья нации! Зачем нужно было калечить авиацию! Кто эти люди! Что ими двигало! Жизни ведь клали, осваивая «Эмки»! И вот, на тебе, как все вышло! Неужто мы такие простофили! Они не настолько устарели, что б их в утиль всех разом. Напихай в них новую электронику, замени элементную базу – и эксплуатируй! Та же история с Ту-16. Ну что с того, что у него дозвуковая скорость? Поднимай их в небо с аппаратурой противодействия – в Европе телевизоры и мобильники повырубаются навсегда! Никакого оружия не потребуется – летай вдоль границ, да свети направленным лучом! Не отпускают меня эти мысли. Своими руками по которому разу под собой ветки пилим – вот ведь какое дело. Нет мне покоя!
