По воспоминаниям летчика Н.Г. Козлова, встреча с большой группой А5М произошла в 15 – 20 км восточнее аэродрома. Японцы пошли в атаку, оставив одно звено на высоте. Повторяя маневры ведущего, Козлов выпустил очередь по круто уходящему вверх японцу, преследуемому К.Опасовым. В завертевшейся "карусели" этот японец наконец оказался прямо в прицеле "чижа" Козлова, но очередь пришлась в уже загоревшийся самолет. Второй японец продолжал атаковать Козлова. В стороне И-16 вели бой на вертикалях, в отвесном пикировании сваливаясь на японцев и свечой взмывая вверх, открывая огонь в момент, когда японец зависал на моторе в полупетле вверх колесами. Преимущество атаки со стороны солнца японцы быстро утратили, инициатива постепенно перешла к китайцам, бой распался на одиночные схватки и постепенно угас. На его исходе Козлов длинной очередью с дальней дистанции "загнал" японца под огонь двух "чижей", и А5М, вяло переваливаясь с крыла на крыло, перешел в неуправляемое падение.
Японцы пишут, что 35 А5М (11 из 12-го и 24 из 13-го авиаотрядов) сопровождали 18 бомбардировщиков G3M2. Плохая видимость в районе цели привела к тому, что истребители 13-го отряда не обнаружили противника, а вот А5М из 12-го вступили в "героический" бой примерно с 50 истребителями. В схватке был сбит один японский истребитель и якобы 18 китайских, в том числе старенький биплан Белланка 28/90 без вооружения, по- видимому, разведчик. По другим сведениям, в бою участвовали 31 советский летчик и 18 китайских (33 И-15бис и 16 И-16). Погиб один китайский пилот, данных о погибших в тот день наших летчиках нет, а японцы заявили о 12 победах.
5 июня Гоминьдановское правительство в Ухане провело торжественную церемонию памяти всех воздушных героев – Чень Хуайминя и других. На митинге, кроме гоминьдановских властей, присутствовал и возложил венок один из лидеров китайской компартии Чжоу Эньлай.
В мае 1938 г. гоминьдановское правительство вновь обратилось к СССР с просьбой о продаже в кредит новой партии вооружения и авиатехники. 17 мая вышло очередное постановление СМ СССР о продаже Китаю 60 СБ с комплектом запчастей и вооружения, увеличение количества истребителей пока не предусматривалось. Но после того, как в разгар сражения за Ухань китайская делегация на переговорах вновь подняла вопрос о поставках авиатехники, 17 июля приняли решение о продаже Китаю в счет второго кредита 100 истребителей И-15бис. Их доставили в Ланьчжоу к 10 ноября.
К лету 1938 г. истек срок "спецкомандировки" первых групп советских летчиков-добровольцев. Они возвращались в СССР по "южной" трассе, оставив всю авиатехнику китайцам. К сожалению, и здесь не обходилось без потерь. 16 марта 1938 г. в горном ущелье Инпань разбился ТБ-3, пилотируемый Гуо Цзяянем и Чжан Цзюньи, есть данные, что отказал один мотор. На нем летели 25 советских добровольцев, сколько там погибло летчиков-истребителей – неизвестно. В октябре 1938 г. во время эвакуации из Уханя воздухе по неизвестной причине загорелся С-47. Погибли 22 человека, в том числе 19 возвращавшихся в СССР добровольцев, среди них истребитель Соколов. В живых остались только два авиационных техника В.Коротаев и А.Галаган. Позже в горах разбился еще один С-47." Подозревая диверсии, а для этого были все основания, ведь более 50% потерь советских летчиков приходятся на авиакатастрофы, советское руководство категорически запретило нашим добровольцам пользоваться воздушным транспортом без специального разрешения.
Но на смену возвращавшимся летчикам прибывали новые группы: еще с весны 1938 г. стала перенимать боевой опыт группа истребителей И-16 капитана Е.М.Николаенко (73 человека, 26 летчиков). В июне 1938 г. в Китай прибыла группа капитана М.Якушина на 10 И-15бис.
22 июля 1938 г. на встрече советских и китайских делегаций подводились первые итоги участия советских добровольцев в японско-китайской войне. Обсуждая взаимодействие советских и китайских летчиков, наши представители отметили, что в китайских ВВС наряду с отважными и бесстрашными летчиками встречаются и члены летных экипажей, нередко уклоняющиеся от выполнения боевого задания, умышленно выводящие из строя самолеты и т.д. Примером послужили 23 бомбардировщика из последней партии (27 СБ), выведенные из строя вскоре после доставки их в Китай. Гоминьдановцам было выражено глубокое возмущение по этому поводу. Возможно, именно с этого момента началось быстро наступившее "охлаждение" отношений между нашими добровольцами и китайскими властями.
По истребителям таких данных нет, но отмечалась преступная халатность китайской военной администрации: авиация понесла серьезные потери из- за несвоевременного оповещения о приближении японских самолетов. Сигнал тревоги ("тимбо") поступал нередко всего за 5-10 минут до подлета японцев. Летчики за это время не успевали набрать нужную высоту и занять выгодную в тактическом плане позицию. Д.А.Кудымов отмечал, что сигналы на вылет вечно запаздывали, так как служба воздушного наблюдения и оповещения в Нанкине действовала плохо, то и дело приходилось взлетать, когда противник был над городом, а то и над аэродромом. Проблему усугубляла конструкция шасси И-16, для уборки надо было вручную сделать более 40 оборотов барабана, внимательно следя, чтобы не перехлестнулись тросы. В мемуарах Кудымова есть полное драматизма описание такой "процедуры":
