Хотя в статье "Защищая русский Север" можно найти "исчерпывающий" ответ и на этот случай: "Наша система оповещения не отвечала требованиям боевой обстановки…" (Стр.33).
О том, почему плохо работала система ВНОС, поговорим чуть позже. Лётчикам-истребителям, воевавшим за Полярным кругом, ещё повезло, что у них была хоть какая-то служба оповещения. Авиаполкам, принявшим в первые дни войны основной удар у западных границ СССР, пришлось в спешке неоднократно перебазироваться, бросая или уничтожая матчасть, подниматься в воздух с незнакомых аэродромов и вести бои над незнакомой местностью. Лётчики, воевавшие на этих направлениях, в первые месяцы даже не мечтали о какой-либо службе оповещения. Львиная доля с/в-ов истребительной авиации Красной Армии в начальном периоде войны (60-70 % от производившихся) приходится на прикрытие своих войск. [17, стр. 86]. За счёт наличия постов ВНОС на Полярном фронте такое соотношение у лётчиков 14-й Армии было другим: вылетов на прикрытие и барраж за два первых самых напряжённых летних месяца оказалось менее 50 % (всего из 4150 на прикрытие произвели 2067) [ЦАМ0, Ф. ВВС 14 A, on. 6268, д. 15, л.л.18, 22]. Вторая часть с/в-ов в неравной степени приходится на выполнение других задач: штурмовые действия по наземным войскам и аэродромам противника, сопровождение бомбардировщиков и ведение разведки.
Я бы не стал единственной причиной успешных действий немецкой ударной авиации в районе Мурманска и на других участках Северного ТВД считать плохую работу службы оповещения. Есть и другие. Прежде всего (должен в очередной раз повториться) речь должна идти о "высокой боевой готовности" нашей истребительной авиации в первые недели войны. Выдержка из приказа Командира 72-го Смешанного авиационного полка № 054 от 15.07.41 г. проливает свет на этот вопрос (орфография источника):
"Прошедшие три недели боевых действий ярко показывают на безобразно плохую организацию службы всех звеньев полка: маскировка самолётов остается до сего времени неудовлетворительной, несение службы охраны самолётов поставлено плохо, несение службы у прямого телефона с КП АП остается безобразно низкой -у телефона, как правило, дежурят безответственные лица – краснофлотцы, через которых ни одно боевое распоряжение передать невозможно.
Дежурство дежурных подразделений несётся безобразно плохо, готовность их как правило 8- 10 минут, вместо положенных 2-3 минут…
Приказываю:
– начальнику штаба АП иметь на каждый день дежурную эскадрилью со сроком готовности к вылету первого звена 3 минуты, последующих звеньев 5 минут. Вылет дежурного звена только по сигналу и указанию с КП АП.
– иметь на каждый день поддежурную эскадрилью со сроком готовности 5-8 минут. Вылет поддежурной по сигналу и указанию с КП АП. При вылете дежурной эскадрильи – поддежурное вступает в дежурство. Иметь на каждый день отдыхающую эскадрилью со сроком готовности к вылету 15-20 минут.
Командир АП ГСС майор Губанов.
Начальник штаба майор Беляков."
Потопление "Стремительного" (спустя пять дней) наводит на мысль, что и этот приказ не возымел должного действия…
Теперь поговорим о системе оповещения. Почему же она на Мурманском направлении в 1941 г. работала так неудовлетворительно?
Пожалуй, мало кто знает, что в составе Северного флота уже в январе 1941 г. на границе с Финляндией на Мурманском направлении было развернуто девять(!) радиолокационных станций ТРЛС-1У. Посты ВНОС (всего 21), сведённые в три роты (одна из них радиорота), в июне были развернуты по обеим сторонам Кольского залива; по южному берегу Мотовского залива; по побережью Баренцева моря и образовывали так называемый "район ПВО Северного Морского Военного Флота", штаб которого находился в Полярном, то есть при штабе Северного флота. [ЦВМА, Ф. 78, on. 1, д. 24, л. 84]. Кроме того, в феврале 1941 г. был сформирован Мурманский Бригадный район ПВО, "глазами" которого стал 73-й отдельный батальон ВНОС, имевший в своем составе первоначально 22 поста на Мурманском направлении и 7 – на Кандалакшском. Посты располагались от посёлка Ура-Губа до станции Когда. [ЦАМО, Ф.13632, on. 20291, д. 1, л. л. 12,44-48].
Эти два формирования в конце мая 1941 г. вошли в объединённую "Северную зону ПВО" со штабом в Ленинграде. Кроме того, ещё до войны в Мурманске организовали местную противовоздушную оборону (МПВО) со своей системой наблюдательных постов и оповещения.
Так что, судя по официальным документам, к началу войны в Заполярье с системой оповещения наблюдался полный порядок. С началом активных наступательных действий немцев на Крайнем Севере четыре станции ТРЛС-1У были потеряны. Эвакуировать их не удалось по причине отсутствия тракторного парка (тоже характерный пример "высокой боевой готовности").
Потом появились проблемы с кадрами. До войны роты службы ПВО и команды МПВО комплектовались в основном людьми, прошедшими специальную подготовку. Но из-за тяжёлого положения на фронтах личный состав ПВО стали направлять на передовую, а на их место пришло пополнение из числа "запасников". Новичков пришлось обучать уже во время налётов вражеской авиации.
