Август в Императориуме - [90]
Понедельник — день-бездельник, вторник — умер дворник, среда — туда-сюда, барабанил пальцами по обшарпанному столу барон, пытаясь не задавать себе никаких вопросов, хоть бы ураган налетел, или землетрясение какое-нибудь, или двенадцатибалльный шторм для разнообразия (долбаная Климатерия! Никаких катаклизмов в пятисотмильной зоне! Только грозы и так-себе-волны!) — а там крики, паника, давка, шагом-марш, мародерам по башке, эвакуационно-спасательные меропри… Короче, загрузка под завязку, завязка под загрузку, и никаких гаданий на кофейной гуще!
Однако спасительных катастроф не предвиделось, и барон с ожесточённым треском рванул серебристые колонны ГХСМ, немедленно бликнувшие радужными сотами под знойным оком прыгающего гепарда-солнца, — одновременно упрекнув себя в недолжном отношении к родной символике. Впрочем, и этим наставники озаботились. «Если символы Ордена вызывают ярость и хочется всё взорвать, пойди напейся или иступи свой гнев в тренажёрке — никто не виноват в твоем плохом настроении, кроме тебя самого. Будь достоин своего разума». «Я человек, — вспоминал дальше Рамон, так и недорвав конверт, — я всего лишь человек, я имею право на любую эмоцию — пока она касается только меня. Я не должен делать весь мир свидетелем или заложником своих слабостей».
Будь достоин своего разума. Да, только так. Ведь именно отсутствие этого достоинства погубило прачелов. Будь достоин своего разума — он не может дать тебе всех ответов, но он поводырь во тьме. Иди за ним.
Глубоко вздохнув, Рамон аккуратно дооткрыл конверт. Так-так-так. Предписывается по окончании отпуска в течение суток добраться до Флетчера (ж/д? бронеавтобус Ордена? рейсовый? телега с сеном? — ага, «транспорт на усмотрение господина барона») и влиться в сводный отряд — ого! — самого Лорда-Инквизитора Сайбириэна… амуниция и оружие по прибытии… надо же, даже цель соизволили указать! «Для участия в спецоперации по ликвидации ожидаемых волнений в Селенограде»… Ха, а зря он легкомысленно отнесся к прошлопонедельнишному спору Артака и Лактанция: оба, каждый из своих источников, утверждали, что буйные селеноградские пиралитари, уставшие от выборов, гражданских свобод, повышенной технизации и прочих фишек десятилетнего Эксперимента (вот и давай им волю после этого!), того гляди, устроят настоящий вооружённый мятеж («Булыжник — оружие пиралитари!» — встрял тогда Пончо, но был осажен грозными взглядами). Разница наблюдалась лишь в мотивах. Артак, раздосадованный запоем Коляна, уверял, что селеноградцы окончательно забухали и, все поголовно забулдиги (это слово он произносил особенно смачно), не простили местным властям новых алкогольных акцизов, Лактанций же намекал на тайную подрывную деятельность некоей могущественной секты — то ли Нестора с его изнывающими без подвигов мизерикорцами, то ли самого Рыбаря…
Пожалуй, Рыбарь — во всяком случае, из того, что знал о нём Рамон — заслуживал больше внимания. В Каменных Бизонах — обширных, изобилующих балками и пещерами скалистых предгорьях, да ещё в зоне коварной нелокализуемой Непути, было нетрудно прятать изрядное войско, а беглый наперсточник Феохарий Хазаристос, он же Рыбарь, он же Мясистый Мессия Х-стос, прибравший к рукам старую секту искаженцев (братов-аберратов, отрицающих все законы Омира) и превративший её в племя мистиков-дребаданцев, занимающихся «отращиванием духа», без сомнения, очень хорошо умел отводить глаза…
Как и его собственная пошаливающая Онейра, мать её, почему-то шепотом выругался Рамон. Откуда здесь это?
…Однажды всезнающий Квазид рассказывал про атрибуты древних культов, и в частности весьма интересно расписывал фуерескоп, кэндлбум и потир. Калейдоскопия грехов Рамона никогда не интересовала, а вот свечевзрыв очень даже заинтриговал — ведь что остаётся после взрыва? Правильно, руины. А после свечевзрыва? Правильно — Свечеруй, одно из двух[42] главных сооружений Орденской Цитадели в Твердыне Духа, возвышающаяся на холме за Внутренней Стеной и видимая черт-те-откуда невероятная руина-портал, выглядящая как две слившиеся в полуоплыве стометровые свечи с тридцатиметровой щелью-отверстием неправильной формы внизу. Это именно руина — неизвестный даже спецам Ордена креморозовый камень чудовищно оплавлен и разорван. Как учат в Академии, портал сквозной, и видно сквозь него хорошо, но вошедший с любой из сторон просто исчезает (складка пространства на манер Непути?), поэтому периметр замкнут постоянным Пси-полем большой мощности… У Рамона закружилась голова: Свечеруй, Климатерия, Адорайский Фонтан, Непуть, Башня Одиночества, Дуэспир (монументально-асимметричная двойная спираль на Пьяной Скале где-то в южной оконечности Воителей Запада) — сколько загадок даже в Омире, внутри нынешнего Круга Человечества!
Барон зажмурился и тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться. Причем тут кэндлбум, прах его подери!
Перед ним на видавшем виды грязно-желтом (с землёй, что ли, лак мешали, привычно отметил сенсолётчик) скрипуче-скособоченном платяном шкафу возвышался самый настоящий
