Артуш и Заур - [19]

3

— Отец, что происходит в Карабахе? Почему армяне враждуют с нами?

Его отец, обычный советский инженер, посмотрел на сына с болью. Поставил стакан с чаем на стол и медленно заговорил.

— Армяне хотят присоединить Карабах к Армении. Говорят, что это их земли. Но на самом деле, Карабах — древняя азербайджанская земля, в то же время это желание армян идет наперекор интернационализму. Знаешь сынок, я не думаю, что все армяне плохие. Ашот, с которым мы дружим уже двадцать лет, говорит, что все эти выходки не более чем вздорный бред кучки сумасшедших.

Ответ не удовлетворил Заура.

— Я все же не могу понять — почему армяне хотят завоевать Карабах?

— Потому что, сынок, Карабах — прекрасная, благодатная земля, — сдержанно ответил отец.

— А эта земля всегда принадлежала нам?

— Повторяю, Карабах наша исконная земля. Еще в древние времена, когда наши великие предки впервые ступили в этот край, они вскрикнули: «Qara bax!.. orada qar var!»[18]. А приблизившись к горам и увидев девственные леса, они закричали: «Qara bağ!»[19]. И вправду, склоны гор походили на черные сады. С тех пор этот край называют Карабахом. Сынок, знай, что это очень древний и славный край.

— Отец, у меня тоже есть друг армянин.

— Ты имеешь в виду Артуша? Хороший парень. Будьте крепкими в дружбе. Бессмысленные стычки не должны вам мешать.

Заур опустил голову:

— Отец… Но ведь в школе все его оскорбляют. Артуш говорит, что им придется уехать из Баку. Что… что я тогда буду делать?

Отец погладил сына по голове. Страдания сына вонзались в его сердце как кинжал.

— Сынок, послушай. Никто никуда не уедет. Понял? Артуш родился в Баку, здесь ему и жить. Поговори с ним, объясни, что беспокоиться не стоит. Никто не причинит ему и его семье вреда. Наш народ не жесток, не бессердечен. Армяне, живущие в Баку, не несут ответственности за проделки своих карабахских сородичей… В общем, не переживай. Все образуется.

* * *

Артуш же окончательно уверился в том, что ничего не образуется.

Родители были в гостях у добродушной азербайджанской семьи, живущей по соседству. Эта русскоязычная старая бакинская семья беспокоилась за судьбу Артуша и его родителей. Они предлагали Борису, отцу мальчика уехать из города и снять на некоторое время квартиру в одном из отдаленных кварталов. Но Борис не соглашался. Незнакомцы в черных одеждах, прогуливающиеся по ночам вокруг их дома на улице Видади, 136 беспокоили его, но он был непреклонен.

— Я никуда не собираюсь уходить из родного города. Ни Карабах, ни Армения мне не нужны. Я родился в Баку, в Баку и останусь, — говорил он.

Сердце Артуша, который остался дома один, билось как в клетке, подросток не мог найти себе места. Он надел куртку и вышел. С жадностью, будто в последний раз, смотрел он на городские улицы, исхоженные вдоль и поперек, на здания, на лица людей. Теперь он был здесь самым чужим человеком. Каждой клеточкой своего тела он ощущал это отчуждение.

Пешком он прошелся до Ичери шехера. Идти к Зауру, беспокоить его семью не хотелось. Через лабиринты улиц Старого города он вышел к Губернаторскому саду. Он любил это место. Неутомимо бродил по вымощенным камнями тропинкам под редкими печальными деревьями. Он прошелся вдоль крепостной стены, устал и присел на скамейку между деревьями. Сквозь пальмы струились красноватые лучи заходящего солнца. Фонтан с гигантским бассейном перед чайханой не работал. Малыши, играющие в саду, бросали в бассейн камушки, радовались и хлопали в ладоши, когда попадали в выбранную цель.

Бледное солнце освещало серую крепостную стену, за спиной Артуша удлинялись тени деревьев. Сорванные нордом листья летели в воздухе и оседали в общую разноцветную кучу. В сиянии заходящего солнца перед ним возник образ Заура. Заур … самое прекрасное для него азербайджанское имя. Самое любимое имя на свете. У него искрящиеся глаза под длинными черными ресницами на смуглом миловидном лице. Такие выразительные и пьянящие глаза бывают только у азербайджанских парней. Профиль тонкобрового Заура напоминал Артушу древнегреческих богов. Артуш любовно и страстно поддался своим грезам. Он закрыл глаза и вдруг услышал за спиной веселый смех:

— Кажется, рыцарь, ждущий возлюбленного, уснул!

Он вскочил. Прямо за ним стоял Заур. На нем была лазурного цвета сексуальная школьная форма. Пионерский галстук на его шее был того же цвета, что и губы. Ему захотелось поцеловать, укусить, окровавить эти губы. Но здесь, в этом парке, где было много людей, даже мысль об этом казалась тяжелым грехом.

— Как ты меня нашел?

Заур сел рядом и положил руку ему на плечо. Во влажных глазах Артуша читалась тревога, волнение и сомнение.

— Мне стало скучно дома. Мы говорили с отцом.

— О чем?

— О Карабахе, об армянах… Конкретно о тебе.

— Обо мне?

— Да, о тебе. Отец хорошего мнения о тебе. Говорит, что мы должны быть стойкими в дружбе. Ни на что не обращать внимания, — Заур произнес последнее предложение со смехом. Артуш тоже улыбнулся.

— А чего ты ждал? Думал, скажет, что будьте стойкими в своей любви?

Заур расхохотался. Ущипнул Артуша за плечо.

— Хватит нести чепуху. — Он оглянулся. — Вдруг услышит кто-нибудь. Бедный отец, узнает — сердце не выдержит.