Аристотель и Данте открывают тайны Вселенной - [15]
– А чего ты волнуешься? Это был обычный грипп.
– Я не о том.
– А о чем?
– Что ты делаешь, когда уходишь из дома?
– Всякое.
– У тебя совсем нет друзей. – Она прикрыла было рот рукой, но одернула себя.
Мне хотелось возненавидеть ее за это заявление.
– Мне они и не нужны.
Она посмотрела на меня так, будто видела впервые.
– И как я найду друзей, если ты не выпускаешь меня из дома?
Она смерила меня взглядом.
– Да есть у меня друзья, мам. Одноклассники. И Данте. Он мой друг.
– Да, – согласилась она. – Данте.
– Ага.
– Я рада, что у тебя есть Данте, – сказала она.
Я кивнул.
– Все в порядке, мам. Просто я не из тех… – Я не знал, что хочу сказать. – Просто я другой. – Я даже не знал, что это значит.
– Знаешь, что я думаю?
Я не хотел знать, что она думает. Совсем. Но выбора у меня не было.
– Конечно, – сказал я.
Она не заметила сарказма в моем голосе.
– Мне кажется, ты даже не представляешь, как сильно тебя любят.
– Представляю.
Она хотела было что-то добавить, но передумала и вместо этого сказала:
– Ари, я просто хочу, чтобы ты был счастлив.
Я хотел ответить, что счастье дается мне с трудом, но подумал, что она и так это знает.
– Что ж, – сказал я. – У меня такой период. Мне положено быть несчастным.
Она рассмеялась. Все снова стало хорошо.
– Можно я приглашу Данте в гости?
Четыре
Данте взял трубку только тогда, когда я позвонил во второй раз.
– Ты не ходил в бассейн. – Похоже, он злился на меня.
– Я не вставал с кровати. Грипп подцепил. Целыми днями только и делал, что спал, видел кошмары и ел куриный суп.
– Температурил?
– Ага.
– И кости ломило?
– Ага.
– И ночью пробивал пот?
– Ага.
– Ужас. А что тебе снилось?
– Не хочу об этом говорить.
Данте не стал допытываться.
Пятнадцать минут спустя он уже был на пороге моего дома. Я слышал, как он звонит в дверь и говорит с моей мамой. Ему не составляло труда начинать разговоры. Наверное, он рассказывал маме о себе.
Потом я услышал, как он идет по коридору, шлепая босыми ногами по деревянным половицам. И вскоре в дверях моей комнаты стоял он – в истершейся, почти прозрачной футболке и дырявых джинсах.
– Привет, – сказал он.
В руках у него были сборник стихов, блокнот и угольные карандаши.
– Ты забыл кроссовки, – заметил я.
– Я пожертвовал их бедным.
– Джинсы тоже планируешь пожертвовать?
– Ага.
Мы рассмеялись.
– Ты какой-то бледный, – разглядывая меня, заметил Данте.
– И все равно больше тебя похож на мексиканца.
– Да кто угодно похож на мексиканца больше меня. Все претензии к людям, передавшим мне свои гены. – Голос его звучал как-то странно. Похоже, эта тема его задевала.
– Ладно, ладно, – сказал я. Мы всегда так говорили, когда хотели сменить тему. – Вижу, ты принес свой блокнот.
– Ага.
– Покажешь мне свои рисунки?
– Не-а. Буду тебя рисовать.
– А если я не хочу, чтобы меня рисовали?
– Как я стану художником, если мне не на ком набить руку?
– Разве художники не платят своим моделям?
– Только красивым.
– Значит, я некрасивый?
Данте улыбнулся.
– Хватит занудствовать.
Казалось, он смутился. Однако не так сильно, как я.
Я почувствовал, что краснею. Даже смуглые парни вроде меня могут краснеть.
– Ты что, и правда хочешь стать художником?
– Конечно. – Он пристально на меня посмотрел. – Не веришь?
– Мне нужны доказательства.
Он сел в кресло-качалку, продолжая меня рассматривать.
– Вид у тебя все еще больной.
– Ну спасибо.
– Возможно, это все из-за твоих кошмаров.
– Возможно. – Я не хотел о них говорить.
– В детстве я иногда просыпался и думал, что настал конец света. Я вставал с кровати, смотрелся в зеркало и видел свои грустные глаза.
– Хочешь сказать, грустные, как у меня?
– Ага.
– У меня всегда глаза грустные.
– Конца света не будет, Ари.
– Не держи меня за дурака. Я и так знаю, что не будет.
– Тогда не смотри так грустно.
– Грустно, грустно, грустно, – сказал я.
– Грустно, грустно, грустно, – повторил он.
Мы оба улыбались, пытаясь сдержать смех, но это было невозможно. Я был рад, что Данте пришел в гости. Во время болезни я чувствовал себя совсем хрупким, будто вот-вот сломаюсь, и мне это не нравилось. От смеха мне становилось гораздо лучше.
– Я хочу тебя нарисовать.
– А у меня есть шанс тебя остановить?
– Ты же сам сказал, что хочешь доказательств. – Он вручил мне принесенный им сборник стихов. – Читай. Ты будешь читать, а я – рисовать.
Вскоре он притих, и его взгляд заскользил по комнате: по мне, по кровати, по покрывалу, по подушкам, по светильнику. Мне стало неуютно, неловко, не по себе. Данте впился в меня взглядом, и я даже не понимал, нравится мне это или нет. Под его взглядом я чувствовал себя обнаженным. И в то же время он был так увлечен рисунком, будто меня здесь вовсе не было. И потому я расслабился.
– Преврати меня в красавчика, – сказал я.
– Читай, – буркнул он. – Просто читай.
И вскоре я даже забыл, что меня рисуют. Я углубился в чтение и все читал, читал, читал. То и дело я отрывал глаза от книги, но Данте был так поглощен работой, что я возвращался к стихам. Одну из строчек я никак не мог понять: «Все звезды из того сотворены, что мы не в силах удержать»[20]. Звучало красиво, но смысла я не понимал. И, раздумывая о том, что может значить эта фраза, я уснул.
Заку восемнадцать. Он алкоголик, находящийся в центре реабилитации, но не помнящий, как там оказался. И он не уверен, что хочет это вспоминать, потому что с ним, должно быть, случилось что-то плохое. Что-то очень, очень плохое.Предупреждение: алкоголизм, наркотики, психическое расстройство, упоминания насилия, нецензурная лексика.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Для Артура все только начинается: он приехал в Нью-Йорк на летнюю стажировку и мечтает попасть на все свои любимые бродвейские шоу. У Бена каникулы не задались: он недавно пережил расставание и, вместо того чтобы писать свою книгу, вынужден ходить на дополнительные занятия. Однако мимолетная встреча в почтовом отделении переворачивает их жизни с ног на голову. Что, если они никогда не найдут друг друга в огромном мегаполисе? А что, если найдут… но все пойдет не так, как в великих мюзиклах о любви?
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.