Апостол свободы - [8]

Позднейшее христианство тоже считает Павла апостолом, при этом его никогда не называют тринадцатым апостолом. Он стоит особняком. И это справедливо, потому что никто не потрудился во славу Бога так, как он, этот апостол-труженик. 

Павел был мистиком, у него был богатый опыт видений, явленных как наяву, так и во сне. О них мы знаем немного, так как он считал хвастовством рассказывать об этом, хотя сам несколько раз упоминает о мистическом опыте, а кое о чем нам говорит Лука. Но Павел никогда не ставил событие на дамасской дороге в один ряд с другими мистическими явлениями. Он был убежден, что встретился с живым Господом. Господь явился ему так же, как являлся после Своего воскресения Петру, Своему брату Иакову, всем остальным апостолам и еще пятистам братьям одновременно. Он явился последним Павлу, потому что, как говорит об этом сам апостол, он самый малый из апостолов, бывший гонитель Церкви Христовой.

Для него это была реальная встреча с Христом. Трудно судить о том, какой была духовная жизнь Павла до этого главного события его жизни. Но можно с уверенностью утверждать, что ничего подобного раньше с ним не случалось. Это был личный опыт встречи, опыт Богообщения, который делает очевидным и не нуждающимся в доказательствах то, что ему в то мгновение было открыто.

Хотя Павел ни в одном из своих писем не рассказывает подробно об этой встрече, следует помнить, что он пишет не автобиографию, а письма членам своих церквей, которым он уже возвестил Радостную Весть. А свою проповедь он, вероятно, всегда начинал с рассказа о собственной истории, которая началась со Встречи. Когда же он потом пишет им письма, ему нет необходимости повторять это повествование, поэтому он лишь намекает на него. Вот характерный пример: «Бог решил, по Своей великой доброте, избрать меня и предназначить себе на служение еще до рождения из чрева матери и, явив мне Своего Сына, велел возвестить о Нем всем народам» (Гал 1.15-16). Когда Павел говорил о том, что был гонителям, его слушатели уже знали во всех подробностях, как и почему Павел из гонителя превратился в ревностного служителя Господа. 

Свобода от Закона

И еще одна важная вещь стала понятна Павлу. Он был фарисеем и верил, сознательно или подсознательно, что спасение достигается через соблюдение всех заповедей Закона Моисея. Соответственно, на Суде Божьем плохо придется тем людям из народа Божьего, кто в чем-то преступил заповеди, и, конечно, еще хуже всем остальным, которые, будучи язычниками, не знали истинного Бога и поэтому не могли соблюдать Закон, ведь он не был им дан. Теперь он узнал все на собственном опыте. Фарисей, которому, согласно его собственным словам, не было равных среди его ровесников во всем, что касалось их религии, и который в отношении праведности, достигаемой исполнением Закона, был человеком безупречным, оказался первейшим из грешников. Он пошел против Бога. И спасен и прощен он был не за свои заслуги, а за веру, которой он ответил на дар Божьего прощения. Конечно, будучи богословом, Павел и раньше знал, что Бог избрал Израиль в качестве Своего народа не за особые его заслуги, а по любви, по той же самой благодати. И на протяжении всей Священной истории Он являл Себя не только справедливым и беспристрастным Судьей, но и Спасителем, действовавшим из любви. Но люди склонны забывать об этом. Снова и снова они возвращаются к законничеству, исполняя «дела Закона», не помня, что спасение – это дар, а не плата и не заслуга.

Означает ли это, что Бог спасает только тех, кто принадлежит к Божьему народу и исполняет Закон, или Его прощение и спасение простирается на все человечество, если оно ответит Ему верой? Ведь и вера Авраама, некогда бывшего язычником, а затем ставшего первым человеком, поверившим в единого Бога, и родоначальником народа Израиля, была ему засчитана Богом вместо праведности. Если Закон не гарантирует спасения, которое Бог дарует человеку за веру, то оказывается, что не важно, к какой национальности ты принадлежишь и какую религию некогда исповедовал. И раньше некоторые мыслящие язычники, не удовлетворенные пустотой и формализмом своих религий, оскорбленные безнравственными историями о похождениях своих «богов», приходили к библейской вере в единого Бога. Но для того, чтобы быть принятыми в народ Израиля, они должны были стать евреями, приняв Закон и сделав обрезание как «печать Завета», то есть знак вхождения в договорные отношения между Богом и Его народом, и исполнять «дела Закона». Современные читатели часто задают недоуменный вопрос, означает ли это, что христиане могут не исполнять заповеди, изложенные в Писании. Ведь Законом Моисея в те времена иногда называлось не только Пятикнижие, но и все Священное Писание. Но под делами Закона апостол понимает отнюдь не нравственные заповеди. В его понимании дела Закона являются, говоря современными словами, идентификационными знаками религиозного человека, своего рода религиозными паспортными данными. Так, например, и сейчас о конфессиональной принадлежности человека часто свидетельствуют его внешний вид, манера говорить, привычки, походка. Это система, которая охватывает все стороны жизни человека, все его поведение и контролирует каждый его шаг. Но важнейшими вещами в делах Закона были обрезание, соблюдение религиозных праздников, прежде всего субботы, и соблюдение пищевых запретов. В конечном счете забывается, что Бог создал субботу для человека, а не человека в качестве придатка к субботе. Нравственные же заповеди не отменены, но они в идеале должны перестать быть чем-то таким, что следует исполнять из страха наказания или из желания получить награду. «Любовь не причиняет ближнему зла. Поэтому любовь – исполнение всего Закона» (Рим 13.10).