Апостол Павел - [11]
Скиф: Я и во второй поход пойду.
Апостол: Пойдешь, но не вернешься. И, предчувствуя это, ты размышляешь, а не сменить ли гнев на милость? Войну на мир? Ярость на любовь?
Скиф: Для любви моя душа всегда открыта. Я, вон, на ваших глазах весь день изнываю, глядя на эту озорницу. Таю от обилия чувств.
Апостол: Таять ты таешь, но при этом не перестаешь присуждать к смерти то одного, то другого.
Скиф: Это так, для острастки. Веселюсь. Я мужик веселый.
Апостол: Веселье твое — это занавеска, за которой ты скрываешь свою раздвоенность.
Скиф: Какая раздвоенность?! О чем он говорит?
Апостол: Рожденный на перекрестках времен и народов, ты весь век промаялся на распутьях. Выбрать один из путей не можешь, потому что остаются и другие пути, а идти одновременно многими путями никому не дано. Опьяненный беспредельностью, которая есть не что иное, как больная фантазия, ты веселишься и требуешь вина. А вино не поможет. Оно согреет, но не спасет.
Скиф: Спасало. И не раз.
Апостол: Никогда не спасало, и на этот раз не спасет, ибо раздвоенность преодолевается не вином, а молитвами.
Скиф: Я могу и помолиться. Это недолго.
Апостол: Конечно, молиться недолго, но чтобы вымолить прощение грехов, чтобы очиститься, тебе нужно сначала найти своего Бога и уверовать в него.
Скиф: Всё? Кончил? Беру кувшин?
Апостол: Еще несколько слов.
Скиф: Убить тебя, и то мало.
Апостол: Друг мой, не пей это вино. У тебя горячка.
Скиф: Пить хочется.
Апостол: Я достану тебе воды.
Скиф: Где ты ее тут, в горах, достанешь?
Апостол: Во время молитвы я услышал под скалой голос родничка. Разобрал влажные камни, и закапало. Поставил посуду. К вечеру, думаю, наберется.
Скиф: Друг, всё горит! Силушек моих больше нет!!
Апостол: Чтобы сберечь силы, подойди к Даку, погрейся у его огня.
Скиф: Дак не примет. Мы устраивали набеги на их поля, и он это помнит.
Апостол: Конечно, обиженный Дак может и не поделиться благом тепла, но мой брат Дак с радостью примет моего брата Скифа.
Скиф: Ты назвал меня... своим братом?
Апостол: Я уже пересадил твою судьбу и твои страдания в земли свои.
Скиф: А с чего ты взял, иудей паршивый, что я хочу быть твоим братом? Ты и меч в руках не удержишь, и на коня с разбегу не прыгнешь!
Апостол: Неужели ты думаешь, что мы братаемся, чтобы рубить чужие головы?
Скиф: Для чего же еще?
Апостол: Я назвался твоим братом, чтобы спасти тебя. Господь заповедал любить каждого, даже самого падшего, даже того, кого уже никто не любит. Ты отверг моего Господа и мою Любовь. Да свершится воля Его. (Взяв кувшин, стал поливать собранные камни.)
Скиф: Ты что делаешь, Апостол? Я выслушал от тебя такие гадости, каких мне сроду никто не говаривал! Оставь хотя бы глоток!
Апостол: Тише, не ори, а то испугаешь.
Скиф: Кого?
Апостол: Смену времен.
Скиф: Каких времен, чего городишь?!
Апостол: Разве ты не заметил, что над поляной запах хмеля начал уступать место запахам свежевыпеченного хлеба? Но хлебные запахи еще слабы.
Скиф: Какое там слабы, когда вовсю пахнет хлебом!!
Апостол: Ну, если хлебные запахи вытесняют в тебе винные, твое место теперь у огня, поближе к хлебам, ибо в них — жизнь.
Скиф: Мне нельзя к теплу. Засохнут повязки.
Апостол: Афинянин, друг мой, помоги моему брату Скифу!
Еллин: Как? Чем?
Апостол: Перевяжи раны.
Еллин: Ты эти слова в мои уши вкладываешь?
Апостол: В твои.
Еллин: Но, почему ты такие слова вкладываешь в мои уши?
Апостол: Чтобы ты помог моему брату Скифу.
Еллин: Я философ, и оказался в горах только потому, что мы, философы, когда нами овладевает великая, но спорная мысль...
Апостол: Я понимаю, дело это трудное, рискованное. Больной на пределе, ничего из нужного под рукой нет, но спасать-то надо!
Еллин: Ты и это мне говоришь?
Апостол: Тебе, конечно.
Еллин: Он меня с ума сведет. (Кричит во всё горло.) Скажите этому рыжему Апостолу, втолкуйте в его тупую голову, что философы и лекари живут на разных улицах!!!
Варвар: Чего пристал! Видишь, не его это дело!
Апостол: Лечение, конечно, стоит дорого. Сегодня я не в состоянии оплатить твои труды, но я помолюсь Господу, и Он отблагодарит тебя.
Еллин: Слушай, Служитель небес... чего ты от меня добиваешься?
Апостол: Чтобы ты облегчил страдания моему брату Скифу.
Еллин: Как сделаю то, чего не умею?
Апостол: Умеешь. Тебя сердце выдает.
Еллин: Чем?
Апостол: Ему ведано, что такое добро.
Еллин: И тем не менее, я не лекарь.
Апостол: Помни, ты наделен великим умом не для того, чтобы забавлять мир умозаключениями, а для того, чтобы помочь ближнему.
Еллин (собирая фолианты в мешок): Придется поискать иное место, чтобы продолжить размышления.
Апостол: Ни в каком ином месте ты истину не найдешь.
Еллин: Кто об этом может знать?
Апостол: Господь Бог. Ибо великие истины не есть плод ума человеческого. Они опускаются Господом свыше и потому так и называются — Божественные осенения.
Еллин (заинтригованно): Продолжай.
Апостол: Всевышний не станет тебя больше осенять, если ты не поможешь ближнему.
Еллин: Во-первых, он мне вовсе не близок. Во-вторых, сам больной не обращался ко мне за помощью, так что, прощайте...
Проследив за тем, как он собирает свои пожитки, Апостол отошел, поднялся на скалу. Разведя руки, поддержал купол неба в своих натруженных руках, затем тихо изрек: “Вам, Галатянам! Благодать Господа нашего Иисуса Христа да будет со всеми вами”. Далекие миры ответили, глубины земли качнулись.
В первый том избранных произведений вошли повести и рассказы о молдавском селе первых послевоенных лет, 50-х и 60-х годов нашего столетия. Они посвящены первой любви («Недолгий век зеленого листа»), прощанию сыновей с отчим домом («Последний месяц осени»), сельскому учителю («Запах спелой айвы»). Читатель найдет здесь также очерк о путешествии по Прибалтике («Моцарт в конце лета») и историческую балладу об уходе Л. Н. Толстого из Ясной Поляны («Возвращение на круги своя»).
Осенью сорок пятого получена была директива приступить к ликвидации монастырей. Монашек увезли, имущество разграбили, но монастырь как стоял, так и стоит. И по всему северу Молдавии стали распространяться слухи, что хоть Трезворский монастырь и ликвидирован, и храмы его раздеты, и никто там не служит, все-таки одна монашка уцелела…
Повесть о сельском учителе. Впервые опубликована в журнале «Юность» в 1973 г.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.