Апостол Павел - [90]

Никогда не было единодушия вокруг его особы и никогда при своей жизни он не имел признания, как основатель Церкви. Но зато всегда был душой группы. В обществе, построенном на основе личных отношений, он мог пользоваться преимуществами, данными ему при рождении в расселенной, но солидарной и влиятельной семье, а также благодаря личному превосходству, выраженному в знаниях и силе характера.

И в самом деле, в первом поколении апостолов не было личности, обладающей подобной силой. Зависть и измены сопровождали, его, но он никогда не оставался один: от него исходила замечательная надежность, которая «сохраняла группу», беспрестанно содействующую распространению его писаний и мысли. Система миссионерской деятельности (если можно говорить о системе) основывалась на том, чтобы опираться на такие сплоченные группы, которые были одновременно центрами сопротивления и центрами распространения влияния В Македонии, как и в Азии, они имели радиус действия приблизительно в 200 км вдоль линии основной дороги.

Система не менялась, но человек в ходе насыщенной превратностями и неожиданными поворотами жизни перестраивался. Будучи страстным, Павел часто действовал импульсивно или необдуманно, пускаясь в неблагоразумные предприятия, не подозревая, какие волнения они могут вызвать, а его позиции казались противоречивыми. Но неудачи не пугали его, и он всегда извлекал из них уроки. Суровость его характера никак не противоречила широкому уму, жажде знаний и желанию строить новые отношения.

Павел был человек, который формировался всю свою жизнь. Он приобретал опыт, возможно, ценой душевных страданий, но не отступался. Молодой фарисей, воспитание которого состояло в непрерывном учении и которого использовали против христианских групп, сохранил привычки ученого спора: в синагоге, как и в суде, он обязательно приводил оппоненту свои доводы, заняв в то же время его позицию и, таким образом, становясь противником самому себе. Излишества в полемике, в конце концов, приобрели доктринерский размах, породивший выразительные слова богословского учения для многих поколений.

Человек диаспоры, Павел всегда больше всего стремился внедряться в общества. Эта боговдохновенная личность не желала замкнуться в тайной прорицательской деятельности или предаться созерцанию. Этот провидец, этот страстный самоаналитик не проявлял интереса к личности как таковой, но всегда в соотношении с местом пребывания и человеческим обществом, членом которого она являлась. Благодаря этому Павел являет собой достижение редкого равновесия между страстным темпераментом, насыщенным всем иудейским наследием, и прагматичным (даже «медиатическим») образом действий, сформированным общественными идеалами греческого мира.

Человек Империи, он сразу осознал на международном уровне, что значит семья, деятельность, культура, и наконец, Церковь. Родившись и воспитываясь в среде одной секты, но войдя благодаря своему обращению в сообщество, казавшееся в глазах иудеев и римлян, новой сектой, трудясь в кругах, раздираемых взаимным противостоянием различных групп, он никогда не имел в себе сектантского духа. Он стал творцом единства и христианской независимости, даже если это сразу и не осуществилось ни вокруг него, на даже на заложенных им основах. Когда Павел сложил оружие полемиста, чтобы изложить римлянам основы своего евангелия, проведя различие между законом и спасительной верой, он стал первым, кто свидетельствовал об истинных верованиях Церкви, он — кого в Антиохии, Коринфе и Ефесе принимали за самого злостного сеятеля раздоров. В самых последних посланиях он смог разрушить преграды, разделяющие верующих на группы, закрепленные за каждым апостолом, и говорил о единой Церкви в масштабах областей и даже всего мира. Такой была дальняя цель интеллектуала, пришедшего к миссионерской деятельности в виде служения «Евангелию», постигающего доктринальное единство Церкви еще до того, как она приобрела институционную реальность.

Ради славы Господа Павел не боялся выглядеть нелепым, выделяясь на фоне общей действительности, и умело сочетал в себе прагматизм с социальным конформизмом, который содействовал тому, что его послания стали доступны греко-римскому миру — в этом его величие. Но Ренан, не понявший этого, считал апостола несостоявшимся ученым. Павел не замкнулся ни на схематическом рационализме философии, ни в «башне из слоновой кости» — крепости эрудита, ни на своем привилегированном положении. Он жил своей верой и рисковал своей жизнью. Он не боялся вызвать недовольство своих современников, если не было иного пути, он мог говорить парадоксальные вещи и восхвалять безумие [1183] ради того, чтобы явить могущество своего Господа. Все, что он говорил, в большей степени обращено к нашему веку.

Приложения

Приложение 1 Очерк Павловой хронологии

Вопросы

Павел представляет нам лишь неполную хронологию, выстраивая свое прошлое по циклам: период трех лет учения после его обращения до первого апостольского собрания в Иерусалиме (Гал., 1, 18); два четырнадцатилетних периода: первый — между двумя апостольскими собраниями в Иерусалиме (Гал., 2, 1), второй — между Первым откровением и Посланием, которое он написал Коринфянам из Македонии (2 Кор., 12. I). Такое восприятие продолжительности времени основывалось на иудейских циклах по семь лет, которые заключают (завершают) субботний год.