Гейл незаметно активировал имплант в надежде, что если рядом работает какая-то техника, то декодер уловит ее линии. Но темнота осталась темнотой, из затеи ничего не вышло, и он с досадой лягнул босой ногой дверцу ближайшего шкафа, последнего, который они собирались осмотреть. По всем законам физики и механики хлипкое дверное полотнище должно было воткнуться внутрь каркаса, но вместо этого дверь сложилась углом, потянув за собой соседние, и тут же вернулась на место. Гейл посветил на длинный ряд шкафчиков — закрыт единой дверью, составленной из нескольких идентичных секций, и каркасы чуть шире остальных. Навалившись на стык дверей плечом, он заставил гармошку собраться в центре, открыв проход сбоку.
Кройс заглянул в щель, перешагнул через бортик и призывно свистнул. Гейл с усилием придержал створку для Стирхофа. На полу в свете фонарика легко читался квадрат, закрывающий проход в нижнее помещение. Кройс наступил на него ногой, квадрат поднялся и вскинулся к стене на лифтовых механизмах.
— Прямо «Стоптанные туфельки», — процедил Гейл название детской сказки. — Но дрифтеров боятся, потому что будь здесь хотя бы батарейка, я бы засек вход.
— Эндрюс, даже не думайте, — опять взвился Стирхоф. — Никакого дрифта в обесточенном здании! Никакого!
— Пады долго не протянут, — заметил Кройс, проверяя ногой лестницу и делая первый шаг по ней. — Нужен другой источник света.
Друг за другом они спустились вниз и осмотрелись. Комната представляла собой квадратное помещение, где большую часть объема занимал диван с кожаной спинкой, которую Гейл видел на снимке Джибейда. Каретная стяжка заканчивалась где-то на метр выше головы сидящего человека. Массивный диван, очевидно, не сдвигался с места. Перед ним стоял журнальный столик, напротив — кресло, больше ничего в помещении не было. На стенах между электрическими светильниками, имитирующими факелы, торчала и пара настоящих — пластиковая ручка и полимерная «голова», напоминавшая спички.
Кройс поковырял гвоздики в спинке и оглянулся на Гейла.
— Как вы узнали про эту комнату? Особенно про диван?
— Незаконно, — усмехнулся Гейл. — Полковник Джибейд встречался здесь с майором Лаудером во время нашего обеда, я сказал полиции правду. Вот только Грац сделал вид, что не услышал ее. Потому и примчался за мной — заметил, что их подслушивали, хотел успеть заткнуть мне рот. Он прикрывает Джибейда.
— Встречался здесь? — напрягся Стирхоф.
Гейл вместо ответа снял с крепления одну из «спичек», резко провел ею по шершавой стене, и факел вспыхнул мгновенно и ярко. При его дерганом свете комната обрела драматическую рельефность и отчасти даже мрачный вид подземелья.
— Отсюда должен быть еще один выход, — сказал Гейл обоим спутникам разом. — Иначе Джибейд не оказался бы здесь так быстро и незаметно, что даже на уличные видеокамеры не попал.
— Разрешенный уровень для подземных коммуникаций в Аяксе — четыре метра.
— Это если спрашивать разрешение.
Гейл снял со стены второй факел и запалил его от первого, после чего сунул обе палки Кройсу.
Спинка дивана в его руках сложилась вперед легко и просто, перекрыв сиденье стеганой стороной. Гейл поднялся на импровизированный мост между комнатой и темнотой проема. Очередная лестница уходила вниз как минимум на пять метров, из проема несло холодом и чем-то неприятным.
— Подождите, Эндрюс, — изменившимся голосом сказал Кройс. — Я не думаю, что нам стоит соваться туда без подкрепления. Мы не знаем, какие ловушки могут быть внизу, это уже не просто техническая шахта, это уровень первичного Аякса.
От этих слов не по себе стало всем. Первичный Аякс, корабль-носитель колонии, построенный еще на Земле, управлялся искусственным интеллектом. Защита технической части была возложена на нечеловеческий разум, поэтому гуманизма от него ожидать не стоило, эту тему постоянно использовали в триллерах.
— Я тоже против, — неожиданно поддержал Кройса Стирхоф. — Проникновение вниз категорически запрещено. Там могли остаться активными какие-то механизмы или программы, реагирующие на движение.
— Без электричества программы не работают, — отмахнулся Гейл.
— Эндрюс, это не шутка, — повысил голос Стирхоф, выставляя локоть поперек проема. — Я знал человека, который пробовал сделать то же, что и вы, от него остались только кисти рук. Шахта была обесточена, сработала механическая ловушка.
Кройс подошел ближе и сунул факел в отверстие — темень глаз выколи.
— Время идет, — раздраженно напомнил им Гейл. — Независимо от того, кто является настоящим Анубисом, у него есть только эта ночь, чтобы воплотить свой замысел в реальность. Завтра будет поздно. А если мы ошиблись, то поздно может стать в любой момент. Для всех.
Кройс промолчал.
Гейл тоже не стал больше говорить, встал на первую ступеньку. Внимание его привлекла странная веревочка, идущая рядом с лестницей по стене. Он подергал ее, поднес пальцы к лицу, понюхал, а потом, недолго думая, наклонил руку Кройса и заставил коснуться веревки огнем. Искра пробежала по нитке вниз, и по ходу следования яркой точки вдруг один за другим стали вспыхивать настенные факелы. Старинная система поджигания свечей в высоко подвешенных люстрах сработала, как работала во времена предков. Пропитка веревки позволяла огню скользить без препятствий, тогда как в древности нужно было просто ждать ее сгорания в месте соприкосновения с фитилями.
