Антропологические традиции - [18]

Шрифт
Интервал

Разумеется, в каждом из трех типов профессиональной деятельности есть свои преимущества и свои недостатки. Положение антропологов-фрилансеров (хотя некоторые, как ни странно, не согласны с такой точкой зрения) представляется наиболее уязвимым, наиболее низкооплачиваемым и наиболее изнуряющим. Оно сходно с положением рабочих, попадающих в цикл самоэксплуатации, о котором говорил известный русский экономист А. В. Чаянов. Во всяком случае, я не знаком ни с одним антропологом, который бы добровольно ушел со штатной работы, предпочтя заниматься исследованиями в, так сказать, вольнонаемном режиме.

Постоянное психологическое давление, связанное с необходимостью работать в условиях риска, заставляет антропологов-фрилансеров с большим энтузиазмом браться за те немногочисленные предложения, которые попадаются на их пути. Последние, как уже было отмечено, обычно состоят из преподавания (часто в непрофильных учреждениях) на условиях почасовой оплаты, работы над организацией выставок и этнографических фестивалей, консультаций в съемках этнографических фильмов и других проектах, а также разнообразных исследований по грантам. Большинство фондов, предоставляющих средства на такого рода деятельность, имеют ориентацию на прикладные исследования. В контексте немецкоязычной антропологии, однако, понятие «прикладное» не имеет таких негативных коннотаций, какие нередко окружают его в контексте антропологии в США. Наоборот, связь с прикладным аспектом часто демонстрирует умение антропологов-фрилансеров разрабатывать и предпринимать такие исследовательские проекты, которые являются социально значимыми. Кроме того, антропологи-фрилансеры порой более эффективно, чем антропологи, находящиеся на штатных должностях, доносят до широкой публики опыт межкультурной коммуникации и более отзывчиво реагируют на стремительно изменяющиеся общественные условия, в которых мы живем и работаем. Если принять все это во внимание, то становится не так удивительно, что многие представители данной группы добились значительных успехов в последние полтора десятилетия, несмотря на их непростое положение. К примеру, именно представителями данной группы был создан ряд замечательных аналитических работ, продемонстрировавших корпоративному миру значимость исследований в области «антропологии организаций», так же как и работ, объективно показавших законодателям и разработчикам социальных программ условия и сложности жизни семей турецких мигрантов в Западной и Центральной Европе.

Таким образом, мне представляется, что в немецкоязычной зоне группа антропологов-фрилансеров добилась большего в деле установления контакта с обществом, чем, скажем, группа «большинства», находящаяся на постоянных должностях в типичных небольших учреждениях. Лишь немногим из этих учреждений удалось выйти на уровень международных стандартов профессиональной организации исследовательской деятельности. Показательно, что как раз эти немногие учреждения смогли наладить более тесную связь с немецкоязычными средствами массовой информации, с тем чтобы информировать публику о результатах своей деятельности. В качестве примеров такой деятельности можно сослаться на исследования этнической истории обществ американского континента (Бонн, Франкфурт-на-Майне), исследования духовной и материальной культуры в Меланезии (Гейдельберг, Базель), исследования проблем миграций (Гамбург, Франкфурт-на-Одере), исследования в области медицинской антропологии (Берн), а также гендерные исследования в Европе, Меланезии и Индонезии (Гёттинген, Фрейбург). Но эти примеры — отдельные показательные случаи в группе «большинства». Большинство же в группе «большинства» не стремится к активному контакту с широкой публикой. Следует оговориться, что многие в этом большинстве честно работают и проводят хорошие исследования, но с точки зрения связи с обществом они олицетворяют достаточно слабую сторону социокультурной антропологии в немецкоязычной зоне.

Что касается четырех крупных институциональных центров (Берлин, Галле, Цюрих и Вена), то мне представляется, что благодаря хорошей организации исследовательской деятельности в них и благодаря их расположению в социально активной урбанистической среде они способствуют более или менее тесному контакту исследователей с обществом. Конечно же, надо признать, что в некоторых отношениях эти центры находятся в привилегированном положении: в них хорошо налажены международные связи, они привлекают к себе высококвалифицированных работников и хорошо подготовленных студентов и аспирантов, они открывают более легкие пути к получению исследовательских фантов и более эффективно накапливают то, что Бурдье назвал «символическим», или «знаковым», капиталом. Однако надо также признать, что потенциал — это то, чем можно воспользоваться, а можно и не воспользоваться (примеры учреждений с громкими именами, в которых не происходит ничего интересного, не единичны). В этом смысле следует сказать, что в последнее десятилетие данные центры задействовали свой потенциал. Интервью с их представителями в центральных органах массовой информации — сегодня обычное явление (журналисты часто просят антропологов, как экспертов, прокомментировать то или иное общественное событие); соответственно, антропологам удается на более или менее регулярной основе информировать публику о направлениях деятельности этих центров и о предпринимаемых ими проектах. Знаменательно, что публика снова начинает проявлять некоторый интерес к антропологическим книгам. Обнадеживает и то, что некоторые из музейных выставок (после долгих десятилетий отсутствия активного интереса к этнографическим музеям) вновь обретают широкую популярность. Словом, сегодня данной группе исследователей все чаще удается сочетать роль научных экспертов с ролью своего рода общественной интеллигенции.


Еще от автора Томас Хилланд Эриксен
Что такое антропология?

Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам.


Рекомендуем почитать
Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.


Самоубийство как культурный институт

Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.


Языки современной поэзии

В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.


Другая история. «Периферийная» советская наука о древности

Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.