Антропологические традиции - [16]

Термин «этнография» (Ethnographie) сегодня чаще всего обозначает тот характерный эмпирический метод работы, которым пользуются исследователи в обеих областях (Volkskunde и Völkerkunde). В ГДР данный термин использовался в качестве официального названия дисциплины, но на западе немецкоязычной зоны с Ethnographie давно связывалась практика эмпирических полевых исследований (включающая в себя как характерный способ работы, основывающийся на методе включенного наблюдения, так и характерный способ описания, основывающийся на данном методе). Мне представляется вполне резонным, что в этот термин вкладывался и продолжает вкладываться подобный смысл. Следует добавить, что в последнее время термин стал часто заимствоваться в социологии и некоторых других социальных науках. Эти заимствования в известной мере трансформируют значение термина (по крайней мере в междисциплинарной сфере), придавая ему более широкий смысл. В немецкоязычной зоне тенденция использования термина как в его более узком (антропологическом) смысле, так и в его более широком (общественно-научном) смысле очень близка соответствующим тенденциям в англоязычной зоне.

Некоторые склонны усматривать в участившейся практике подобных заимствований непосредственную опасность для области социокультурной антропологии (как якобы небольшой, плохо защищенной области, которую нужно оберегать от посягательства крупных, более влиятельных дисциплин). Хотя опасность, наверное, не следует совсем игнорировать, нынешнее плачевное состояние этих «крупных» дисциплин в Европе и Северной Америке наталкивает на мысль, что опасность не слишком велика. Мне кажется разумным смотреть на положение дел с иной точки зрения: небольшой антропологической дисциплине удалось экспортировать одно из своих центральных понятий в проблемную область более крупных соседей. Это дает основание говорить о том, что как раз антропология посягнула на территорию «крупных» дисциплин, и о том, что у антропологии есть хорошая возможность занять более видное место в междисциплинарных дискуссиях, укрепить свои позиции в общей сфере гуманитарных и социальных наук и, соответственно, в общей сфере конкуренции за исследовательские ресурсы.

Таким образом, уже на уровне терминологии мы сталкиваемся с разнообразными следствиями не только процессов междисциплинарного сотрудничества, но и процесса междисциплинарной конкуренции. В сегодняшних условиях социокультурной антропологии в немецкоязычной зоне уже не так необходимо прибегать к заимствованию ключевых терминов и понятий из других дисциплин (хотя о заимствовании концепции идентичности из культурных исследований можно продолжать говорить как о важном). В то же время другие дисциплины, наоборот, стали все чаще обращаться к социокультурной антропологии в поисках новых концепций. Опуская уже упомянутые случаи с исследователями фольклора и социологами, я приведу еще три примера.

Первый пример относится к физической антропологии. До 1945 г. эта дисциплина пользовалась названием Anthropologie, которое в те или иные периоды соседствовало с такими названиями, как Rassenkunde (расоведение) или Eugenik (евгеника). После 1945 г. в дисциплине начались переименования, нацеленные на то, чтобы подчеркнуть новое начало, и появился ряд новых названий, таких как Humanbiologie, биология человека, или physische Anthropologie, т. е., собственно говоря, физическая антропология. В последнее время, однако, ряд кафедр и институтов вернулся к прежнему названию Anthropologie, в чем следует видеть, конечно же, не возвращение к прошлому, но интерес к тому, чтобы укрепить ассоциацию с привлекательной сегодня общей рубрикой «антропология».

Второй пример касается historische Anthropologie, исторической антропологии, — субдисциплины, объединившей в себе ряд исторических и историографических направлений исследования. Хотя эта субдисциплина претендует на междисциплинарность и имеет ряд собственных периодических изданий, ее исследовательский состав в немецкоязычной зоне набирается преимущественно из историков. При помощи обращения к привлекательному ярлыку «антропология» и заимствования ряда антропологических терминов и концепций исследователи, работающие в рамках этой субдисциплины, стараются трансформировать традиционные типы исторического анализа в формы, более близкие к антропологическим моделям.

Третий пример имеет отношение к Kulturwissenschaften — новообразованной дисциплине культурных исследований, которая в немецкоязычных странах возникла на волне реформистских движений в гуманитарных и социальных науках в 1990-х гг. Несомненно, ее возникновение было тесно связано с успехом дисциплины Cultural Studies в Великобритании и Северной Америке. Однако в англоязычном мире дисциплина возникла как своеобразная форма демократического протеста и сформировалась, так сказать, по инициативе меньшинств на академической периферии. В немецкоязычных странах она развивалась иначе. Здесь она была сформирована по инициативе, как говорится, «белого большинства мужского пола» и профинансирована «сверху» крупными общественными фондами, с тем чтобы провести реформу традиционных научных областей в сфере гуманитарного и общественно-научного образования. Несмотря на специфический характер институционализации, культурные исследования в немецкоязычной зоне все же сыграли важную роль в оживлении этих областей, в деле адаптирования этих областей к условиям современного глобализующегося мира и в деле их приближения к тому открытому способу видения реальности, который сегодня предлагает международная социокультурная антропология.