Антиподы. Детективные повести и рассказы. - [21]
Вся соль анекдота заключалась в смысловой нагрузке слова «опера». Посмеиваясь, Черняев уходил к себе в кабинет — у самого писанины хватало.
Черняев был не только мастер анекдоты рассказывать, но и любое дело делать быстро и аккуратно. Заводной, он долго на месте не сидел: то с дружинниками о чем-то шушукается, то спорит с Матусовой, то Подушкину очередную «лапшу на уши бросает». И если Подушкин уличал его во лжи, то не тушевался, а, смеясь, приговаривал, что самая длинная лапша — это индийская. Только с Минаевым и Василием Ивановичем вел себя сдержанней. Но и тут нет-нет, да подпустит какую-нибудь загогулину.
Все это время жизнь на опорном пункте кипела: приходили и уходили дружинники, доставив очередного нарушителя; тяжело топали сапожищами постовые — тоже были не без улова; что-то в сторонке планировали внештатные сотрудники милиции; нескончаемо трещал телефон. Крики, гам, шум. Нередко слышался крутой мат доставленных нарушителей. Их пытались успокоить пожилые дружинницы, призывая к совести и порядку. Некоторые подчинялись и притихали. На других это не действовало — слишком были пьяны. Таких старались как можно быстрее отправить в медвытрезвитель.
Минаев, словно дирижер, чутко воспринимал каждую ноту, каждую тональность, каждое движение этого странного оркестра. И, к удивлению Паромова, успевал везде, где требовалось его немедленное вмешательство. То составлял протоколы, фиксируя нарушение, то успокаивал не в меру разошедшегося хулигана, то удерживал от рукоприкладства оскорбленных и скорых на расправу дружинников. А еще звонил в отдел и требовал ускорения прибытия автопатруля или автомобиля медвытрезвителя.
Кончив писать рапорта, Паромов и Ладыгин, прихватив с собой пару дружинников, отправились проверять поднадзорных. Жили проверяемые недалеко от опорного пункта, поэтому дежурный автомобиль, выделяемый администрацией завода РТИ, брать не стали, а опять пешочком пробежали по участку.
Все поднадзорные были дома. Встретили по-разному. Одни с деланным безразличием, другие — со скрежетом зубным. И выглядели разно: одни — сплошь покрыты татуировками, другие — с рабочими мозолями на руках. Сразу видно, кто случайно оступился и не рад тому, а кто крепко связал себя с криминалом.
Вкратце побеседовав с каждым и их родственниками, уточнив место работы, Паромов пригласил поднадзорных в опорный пункт.
— Для более детального знакомства.
Большой радости поднадзорные от данного предложения не испытывали. Да деваться куда? Вот и согласились, уточнив время прибытия.
Внештатник и дружинники — крепкие заводские парни — ролью статистов не ограничивались. Тоже интересовались житьем-бытьем проверяемых. По-доброму советовали выдержать срок надзора и навсегда «завязать» с прошлым.
— Жизнь-то на свободе лучше, чем в неволе.
В ответ или краткое «спасибо», или злобное зырканье глаз, говорившее красноречивее слов, что это «не ваше собачье дело».
Но вот проверен последний поднадзорный из списка. Рабочий день подходил к завершению. И молодой участковый весело зашагал со своими помощниками в опорный пункт.
Несмотря на глубокую осень, снежный покров отсутствовал. Зато морозец уже несколько дней сковывал землю. Кругом было сухо и свежо.
Улицы поселка были освещены как светом фонарей, так и светом, пробивавшимся из многочисленных квартир. Это бодрило, настраивало на размышления.
«Не так страшен черт, как его малюют», — размышлял про себя Паромов. — Сейчас приду в опорный пункт, напишу последние рапорта — и к Раечке с Гелинкой. Дочь, конечно, опять спит. А Рая — ждет. Переживает не меньше моего. Устает на работе — будь здоров. Целый день на ногах. Сотни покупателей. И каждый со своими капризами: то не столько взвесила, то продукты — фрукты и овощи — не нравятся… Можно подумать, что продает со своего огорода. Сотни килограммов за день переворачивает… Тяжело, но вида не показывает. Теперь и ужин сготовила, поджидая меня. И будет как раз к месту — за весь день во рту маковой росинки не было. Закрутились с Ладыгиным, и про обед забыли. Вчера хоть пару бутербродов перекусил, спасибо ребятам. А сегодня весь день натощак. Но, надо полагать, все образумится».
Прибыв в опорный, Паромов приступил к написанию рапортов. Предполагал, что за этим занятием пробудет до конца работы. Но долго не засиделся. В очередной раз зазвонил телефон. Минаев, подняв трубку, стал слушать. Лицо его постепенно наливалось злостью.
— Опять у Колесниковых резня идет, — в сердцах бросил он трубку на аппарат. — Черняев, ну когда ты с ними разберешься, — срывая досаду, накинулся на подчиненного. — По Валерику тюрьма давно плачет… Да и Вовану туда пора — лишний год на свободе задержался. От обоих пользы — ноль! Только небо коптят… А ты все ходишь, сопли жуешь. Бери Паромова, Подушкина, внештатников, парочку дружинников и усмиряй это проклятое семейство.
— Нечего, товарищ майор, с больной головы на здоровую перекладывать, — возмутился несправедливостью Черняев. — Они живут не на моем участке, а на вашем. Впрочем, в этой семейке сам черт ногу сломит, но не разберется. Вы же хорошо мамашу их чокнутую знаете… то одно требует, то другое…
Историко-детективная повесть о том, как в Курской области обнаружили уникальные золотые сокровища гуннов. Действие повести разворачивается в двух временных пластах.
Меч князя Всеволода Святославича, известного по «Слову о полку Игореве» под прозвищем «Буй-тур», вместе с частью старогородского клада, а также многими другими экспонатами и был привезен сотрудниками Трубчевского музея в Курский областной краеведческий. Привезен по просьбе коллег для устроения временной экспозиции в рамках действия федеральной программы о взаимном обмене культурными и историческими ценностями и фондами. С этого начинается запутанная детективная интрига, разворачивающаяся в двух временных пластах. При создании обложки использованы картины «Буй-тур Святославич» из серии художника Андрея Нестерова «На заре Руси» и «Сыщики МУРа» художника Олега Леонова.
Исторический роман «Время бусово» рассказывает о войне между германским племенем готов, захватившими плодородные земли между Днепром и Днестром, и славянами, которые в своем стремлении освободиться от иноземного господства вступают в смертельную схватку с сильным противником. На страницах книги оживает эпоха «Великого переселения народов» с ее кровавым хаосом и разными судьбами отдельных людей, а также целых племен и народов.
Две повести о сложной, но такой важной и нужной работе сотрудников милиции, основанные на реальных событиях.
«Детектив с одесского Привоза» — первая книга молодого украинского писателя Леонида Дениско, переведенная на русский язык. Динамично и захватывающе рассказывает автор о мужестве работников милиции. Главный герой повести — сотрудник уголовного розыска, бывший рабочий, пограничник, участковый инспектор. Действие повести происходит в Одессе в наши дни в условиях усиливающейся и обостряющейся борьбы с преступностью.
Прошло три недели с момента закрытия дела о рое убийцы. Михаил, Анатолий Васильевич, Елена Николаевна, Ирина Игоревна и Евгений Петрович за это небольшое время стали настоящими друзьями. Никаких странных или необычных дел за это время не было. Пока однажды утром в полицейский участок не поступил звонок из местного драматического театра, при подготовке к репетиции прямо на сцене было обнаружено тело актёра из труппы. И тут начались странности, было похоже на то, что он умер от страха. Мало этого, по предварительным данным, он был мёртв около суток.
«Место встречи изменить нельзя», бестселлер классиков российской литературы братьев Вайнеров об оперативных сотрудниках Московского уголовного розыска (МУРа) и их борьбе с преступниками, в особом представлении не нуждается. Эта легендарная книга (1975) стала событием в литературной жизни страны, покорив миллионы читателей, а снятый по ней телефильм (1979) обрел всенародную любовь многих поколений зрителей. Тема этического противостояния Жеглова и Шарапова, таких непохожих друг на друга напарников-соперников, актуальна и сегодня.
Всё бы ничего, но непоседа Анхен не хочет больше учить гимназисток рисованию. Как бы сестра-близнец Мари её не отговаривала – там душегубы, казнокрады и проходимцы, куда ты?! Ты ведь – барышня! – она всё же поступает на службу полицейским художником. В первый же день Анхен выезжает на дело. Убит директор той самой гимназии, где они с сестрой работали. Подозреваемых немного – жена и сын убитого. Мотив есть у каждого. Каждый что-то скрывает. Не стоит забывать, что Анхен из рода Ростоцких, и у неё дар видеть то, что другие не в силах.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.