Английский язык c дружелюбным скелетом. Легенды североамериканских индейцев - [11]
appear [q`pIq], talk [tLk], world [wq:ld], once [wAns], evil [Jvl], wisdom [`wIsd(q)m], wicked [`wIkId]
In the old time, far before men knew themselves, in the light before the sun, Glooskap and his brother were as yet unborn; they waited for the day to appear. Then they talked together, and the youngest said, "Why should I wait? I will go into the world and begin my life at once." Then the elder said, "Not so, for this were a great evil." But the younger gave no heed to any wisdom: in his wickedness he broke through his mother's side, he rent the wall; his beginning of life was his mother's death.
Now, in after years (так вот, впоследствии; in after years — впоследствии), the younger brother would learn (младший брат захотел узнать) in what lay the secret of the elder's death (в чем лежал = был секрет смерти старшего). And Glooskap, being crafty (и Глускап, будучи хитроумным; craft — ремесло; ловкость, умение, искусство; сноровка), told the truth and yet lied (сказал правду и все же солгал; to tell); for his name was the Liar (ибо имя ему было Обманщик), yet did he never lie for evil (однако никогда он не лгал ради зла) or aught to harm (или чего-либо, что могло навредить). So he told his brother (итак, он сказал своему брату) that the blow of a ball (что удар клубком/шариком), or handful of the down of feathers (или пригоршней пуха перьев; down — пух, пушок; перья), would take away his life (отнимет у него жизнь; to take away — забрать, отнять); and this was true (и это было правдиво = правдой), for it would stun him (так как это его оглушило бы), but it would not prevent his returning to life (но это не помешало бы его возвращению к жизни). Then Glooskap asked the younger for his own secret (затем Глускап спросил младшего о его собственном секрете = о секрете младшего брата). And he, being determined to give the elder no time (и он, будучи настроенным не дать старшему времени; to determine — определять, устанавливать; решать), answered truly and fearlessly (ответил честно и бесстрашно), "I can only be slain by the stroke of a cat-tail or bulrush (меня можно лишить жизни только ударом рогоза или камыша = только стукнув рогозом или камышом; to slay — убивать, уничтожать, лишать жизни)."
secret [`si:krIt], crafty [`krQ:ftI], liar [`laIq], feather [`feDq], true [trH], determine [dI`tWmIn]
Now, in after years, the younger brother would learn in what lay the secret of the elder's death.
And Glooskap, being crafty, told the truth and yet lied; for his name was the Liar, yet did he never lie for evil or aught to harm. So he told his brother that the blow of a ball, or handful of the down of feathers, would take away his life; and this was true, for it would stun him, but it would not prevent his returning to life. Then Glooskap asked the younger for his own secret. And he, being determined to give the elder no time, answered truly and fearlessly, "I can only be slain by the stroke of a cat-tail or bulrush."
And then the younger (и тогда младший), having gathered the down of bird's feathers (насобирав пуха птичьих перьев), struck the elder (ударил /им/ старшего; to strike), so that he fell dead (так что тот упал мертвый = замертво; to fall), and therein he told the truth (и тем самым он /старший/ сказал правду; therein — здесь, там, в этом, в том; в этом отношении). But he soon recovered (но он вскоре оправился/пришел в себя; to recover — вновь обретать; возвращать, получать обратно), and in that was his deceit (и в этом был его обман). Howbeit it was well for the world and well for him (как бы то ни было, удачно было для мира и удачно для него) that he then gathered bulrushes (что затем он насобирал камышей) and smote his younger brother (и ударил своего младшего брата; to smite — ударять, бить), so that he died (так, что тот умер). But the plant never grew that could harm the Master (но так и не выросло растение, что могло бы поразить Хозяина), wherefore he is alive to this day (поэтому он жив до сих пор: «до этого дня»).
gather [`gxDq], dead [ded], therein [Deqr`In], truth [trHT], recover [rI`kAvq], deceit [dI`sJt], plant [plQ:nt]
And then the younger, having gathered the down of bird's feathers, struck the elder, so that he fell dead, and therein he told the truth. But he soon recovered, and in that was his deceit. Howbeit it was well for the world and well for him that he then gathered bulrushes and smote his younger brother, so that he died. But the plant never grew that could harm the Master, wherefore he is alive to this day.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Саньтии Веды Перуна (Книга Мудрости Перуна) одно из древнейших Славяно-Арийских Священных Преданий, сохраненных Жрецами-хранителями Древнерусской Инглиистической церкви Православных Староверов-Инглингов.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обновленное и дополненное издание бестселлера, написанного авторитетным профессором Мичиганского университета, – живое и увлекательное введение в мир литературы с его символикой, темами и контекстами – дает ключ к более глубокому пониманию художественных произведений и позволяет сделать повседневное чтение более полезным и приятным. «Одно из центральных положений моей книги состоит в том, что существует некая всеобщая система образности, что сила образов и символов заключается в повторениях и переосмыслениях.
Монография, посвященная специфическому и малоизученному пласту американской неформальной лексики, – сленгу военнослужащих армии США. Написанная простым и понятным языком, работа может быть интересна не только лингвистам и военным, но и простым читателям.
Ноам Хомский, по мнению газеты Нью-Йорк Таймс, самый значимый интеллектуал из ныне живущих. В России он тоже популярный автор, один из властителей дум. Боб Блэк в этой книге рассматривает Хомского как лингвиста, который многим представляется светилом, и как общественного деятеля, которого многие считают анархистом. Пришла пора разобраться в научной работе и идеях Хомского, если мы хотим считаться его единомышленниками. И нужно быть готовыми ко всесторонней оценке его наследия – без церемоний.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
«Как начинался язык» предлагает читателю оригинальную, развернутую историю языка как человеческого изобретения — от возникновения нашего вида до появления более 7000 современных языков. Автор оспаривает популярную теорию Ноама Хомского о врожденном языковом инстинкте у представителей нашего вида. По мнению Эверетта, исторически речь развивалась постепенно в процессе коммуникации. Книга рассказывает о языке с позиции междисциплинарного подхода, с одной стороны, уделяя большое внимание взаимовлиянию языка и культуры, а с другой — особенностям мозга, позволившим человеку заговорить. Хотя охотники за окаменелостями и лингвисты приблизили нас к пониманию, как появился язык, открытия Эверетта перевернули современный лингвистический мир, прогремев далеко за пределами академических кругов.
В 1856 году известный археолог и историк Алексей Сергеевич Уваров обратился к членам Академии наук с необычным предложением: он хотел почтить память своего недавно скончавшегося отца, бывшего министра народного просвещения С. С. Уварова, учредив специальную премию, которая должна была ежегодно вручаться от имени Академии за лучшую пьесу и за лучшее исследование по истории. Немалые средства, полагавшиеся победителям, Уваров обещал выделять сам. Академики с благодарностью приняли предложение мецената и учредили первую в России литературную премию.