Английский для русских - [12]
Who did you go to the party with?
21) With who did you talk?
То же самое, в принципе. Очень хорошо что без литературного «m» в конце «who», но всё равно больно стильно. Да и обычно говорим не «с» человеком а «к» нему. Вот, лучше по-человечески:
Who did you talk to?
22) About what did you talk?
Ну, вы уже поняли, да? Не о чем, а: «что вы говорили о»? Вот это уже по-английски.
What did you talk about?
23) Someone asked me to tell the difference between гжель and хохлома
Если вы имели ввиду: кто-то попросил меня рассказать ему про разницу… То правило такое:
Say something или tell someone something.
Если это вы имели в виду второе значение tell, то есть не «говорить/рассказать», а «понять/различать», то это предложение звучит нормально. Но сдается мне, что речь идет о том, чтобы вас попросили рассказать о разнице… и так далее. Тогда должно выглядеть так:
Someone asked me to tell him/her the difference between гжель and хохлома…
24) We’d normally visit a concert on the weekend
Если это правда, то это здорово. Но всё же маловероятно, потому что «концерт» все-таки не человек. И вы вряд ли сидели с концертом за чаем, и вряд ли болтали обо всем на свете. Но это не главное. Потому что и в случае с человеком не любим visit. Предпочитаем go to. В случае концерта: we’d normally go to a concert.
А вот в случае с человеком… Мы обычно не «идем к человеку» это звучит, ну, очень интимно. По-английски говорят лучше «идти над к его месту». Да. Безумно, правда? Но ходить в гости по-английски звучит так: we’d normally go over to a friend’s place.
25) How do you call «блинчики» in English?
Никак, друзья, никак. «Блинчики» как и «концерт» – не человек. Не могу им позвонит (call) при всем желании. Разве что во сне. А наяву:
What do you call them…?
26) The house where I rent my apartment is old as Stalin
Во первых, «так… как» по-английски требует второго «as». As old as.
Во вторых, надо бы добавить, наверное, «если бы он еще жив был». Наверное, имеется в виду, что человек живет в сталинском доме (что тоже звучит круто по-английски, конечно: Stalin’s house…). Тогда можно сказать как-то так:
The house where I rent my apartment was built under Stalin.
27) When I returned in Moscow, it was raining…
Вернулся В… Да? Эта «в» вместе с движением по-английски превращается в «к»: when I returned to Moscow, it was raining…
А если совсем придираться, то я бы вместо «returned» написал «got back». Фразовые глаголы звучат более человечески.
When I got back to Moscow, it was raining.
28) Do you want I show you my office?
Хочешь я покажу тебе мой офис? Так по-русски звучит, да? Конструкция по-английски звучит иначе: делать (вспомогательный) хочешь меня к (infinitive to) показать тебе мой офис?
Do you want me to show you my office?
Да, вот это уже звучит нормально.
29) It was tens of people there
Во первых, не «it was» а «there were». Этот there не имеет ничего общего с «там», это пустое грамматическое слово. Во вторых: Десятки людей? По-английски в этом случае считаем дюжинами: dozens of people. И если мы хотим указать, что они были именно ТАМ, то добавим теперь «там». Получается:
There were dozens of people there
30) Now I am with dirty and black hands
Вы находитесь рядом с ними? Или может вы – пара семейная? Скорее всего:
Now I have dirty, black hands
31) I had to go outside under the rain
Прямо под дождем? То есть, ПОД ним? Это где? Под землей? В подполье с Достоевским? Круто! Примерно так звучит. По-английски обычно находимся «В дожде». И это, я полагаю, звучит также странно по-русски, как и ПОД дождем по-английски.
I had to go outside in the rain
32) I don’t know is it real?
Эта конструкция по-русски меня мучило долгое время. По-моему, по-русски правильно говорят «я не знаю настоящее ли оно?», а по-английски: «не знаю, если оно настоящее»:
I don’t know if it’s real…
Звуки Му и другие странные зву…
Это было еще до того, как в каждом человеком, за каждым углом, я стал подозревать скрытого русского. То есть, до того, как я угодил в Россию.
Каждый день по дороге на работу я проходил мимо одного дома на Кингсуэй в Ванкувере. И в этом самом доме лаяла собака. На меня, на машины, на почтальона. На солнце. На ветер. Лаяла, блин, без устали. Но лаяла как-то непонятно. Не так, как собака должна лаять в Канаде. Болела, что ли. Или горле застряла косточка. И не могла бедненькая разобраться, и все что получилось у нее вместо положеного «woof-woof» – таинственный крик души (или косточки в гортани): «гав-гав».
Гав!? Что это за покалеченный звук такой?
Однаждый из этого дома вышел мужик. Впервые, надо сказать, я заметил кого-то в этом доме. И у него тоже было не все как положено. Джинсы он носил с черными туфлями, в черной кожаной куртке. Говорил на своем языке. «Боб, – говорит, – Боб»… вроде муское имя, хотя обращается к животному. А дальше я не понимал.
Так я и продолжал считать, что на углу Кингсуэй в Ванкувере живет собака с инвалидным лаем и кожаным хозяином, пока лет пять спустя не очутился в России и не познакомился с русскими собаками, часто голодными и бездомными.
И тут я оказался в тупике. Неужели и вся окружающая среда говорит на языке своих господ? Или это все-таки бред и всего лишь наше восприятие?
Гвэйн Гамильтон (Gwain Hamilton), преподаватель из Канады, много лет работал в разных городах России учителем английского языка. За время работы прочувствовал жизнь как российской глубинки, так и столицы. Изучение русского языка, чтение классиков (Гвейн большой почитатель М. Ю. Зощенко), общение с простыми и не очень гражданами способствуют постижению глубин загадочной российской души и не менее загадочного российского быта.
В работе финской исследовательницы Кирсти Эконен рассматривается творчество пяти авторов-женщин символистского периода русской литературы: Зинаиды Гиппиус, Людмилы Вилькиной, Поликсены Соловьевой, Нины Петровской, Лидии Зиновьевой-Аннибал. В центре внимания — осмысление ими роли и места женщины-автора в символистской эстетике, различные пути преодоления господствующего маскулинного эстетического дискурса и способы конструирования собственного авторства.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.
Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.