Андалусская поэзия - [60]

       запах нам вихрь принес,

И словно привет от любимой —

       в хмельном аромате лоз.

В нем — благоуханье любимой,

       и он едва уловим,

Дыханье влюбленного нынче

      мы в нежном, в нем — ощутим.

* * *

Перевод А. Голембы

Прошло свиданье, и желаньем новым

       и, значит, новым горем я объят, —

Желаньем и надеждой думы тешу,

       когда весь мир укроет ночи плат.

Ко мне примчались из далекой дали

      твои слова: «Свиданья близок миг!»

О, повтори их, ведь я в них вкушаю

      хмельную сладость милых губ твоих.

О страсть, моим ты сердцем овладела,

      бери его, надежде грудь тесна!

Бессонница разлуки! Заклинаю —

      оставь мне, право, хоть крупицу сна, —

Чтоб я, узнав всеотреченья доблесть,

       душою опечаленной вдвойне,

Сумел достойно встретить милый образ,

       коль в сновиденьях он придет ко мне.

Она, меня окинув нежным взглядом

       из-под ресниц, чей томный мрак — стыдлив,

Плащом страстей укутала мне плечи,

       как будто пьяным зельем опоив.

Аллах, позволь не расставаться с хмелем

       от ею поднесенного питья, —

Аллах, пусть на плечах моих истлеет

       тот плащ, что получил от милой я!

Впивая аромат ее дыханья,

       кляну разлуку, и тоску, и зной, —

Скажи: «Так пахнет луг под жарким солнцем,

       и значит, не она тому виной».

Притворно крикнул, что ее покину,

        быть может, опечалится она;

И, может быть, нежданною разлукой

         ее жестокость будет смягчена.

Сказал я: «Не уйти ль, чтоб ты смягчилась?»

         Но мне в ответ лишь молвила: «Посмей!»

«А что, когда б разлука затянулась?»

         «Лишь холодность придет на смену ей!»

«Умру, чтоб взор твой омрачился снова,

         иль нет, смогу утешиться с другой!»

Ну, а она молчит, в ответ ни слова,

         как будто говорю с глухонемой!

* * *

Перевод А. Голембы

Обещанием своим она

        мне указывает путь в эдем,

Очи звезд — на миг ее узрев —

        кажутся ослепшими совсем.

Даже в складках платья у нее

       ароматы райские живут,

А деревья, стан ее узнав,

       головы склоняют, спину гнут.

Я люблю волшебную луну,

      месяц, что взошел в счастливый час;

Но бессилен я преодолеть

      безмятежность этих женских глаз!

О, когда бы счастья хоть клочок,

      счастья, упоения души!

Молвит, трижды клятву взяв с меня:

      «Дерзкий, исцеляться не спеши!»

Послан своеволием любви

        мне лукавый взгляд ее очей, —

Станом, тонким, как печальный мирт,

        искушен поэт и книгочей;

Жизнь мою во мраке озарил

        негасимый свет ее ланит, —

Лик ее, как розы лепесток,

        издавна мне гибелью грозит!

Пояс туго стянутый ее

       мне дышать свободно не дает, —

Темный — к темной родинке ее

       мускус так и ластится и льнет;

И в благоуханную — в нее

       дивное алоэ влюблено;

Долгим вздохом вечный спор вести

       мне с разлукой вечной суждено…

Бедуинский род откочевал,

       и осталась девочка у нас

Тосковать, — и слишком часто ей

       вспоминается степной Хиджаз, —

Ей туда бы, в отчий караван,

       ведь она бы жгучею тоской

Заменила благостный костер,

      а слезами — чистый водопой!

А когда б светильник вдалеке

      родичи ушедшие зажгли,

Этот светоч показался б ей

     вестью из отеческой земли.

Ну, а разве тише и слабей

      неподдельный мой любовный пыл?

Но любовь считает, что, о ней

     я подумав, в сердце согрешил!

Я несчастный нищий, я, в слезах,

      жду ответа у ее дверей;

Может быть, она ответит мне,

     вдруг поймет язык моих страстей?

Что ж! Влюбленный жадно смерти ждет, —

      лишь затем он кличет ночи тьму,

Что, быть может, милая придет

      на могилу раннюю к нему!

* * *

Перевод Е. Николаевской*

Значит — это разлука… А ты ведь мечтала остаться!

Правда, рядом живя, ты мне ближе не стала, признаться…

Неужели засохли луга, где любовь вырастала?

Неужели, о солнце, минута заката настала?

До разлуки, постигшей меня, я мечты свои тешил,

Воспаленный бессонницей, голову в грусти не вешал…

Ворон нам о разлуке твердит — за мгновеньем мгновенье…

Говорю я терпенью: держись от меня в отдаленье.

О забвенье любви, проклинаю тебя как врага я,

Утешенье и сон безмятежный — я вас отвергаю…

Сердце с этого дня разорваться готово на части.

Начинается с этого дня счет грядущих несчастий.

* * *

Перевод Е. Николаевской*

Надежды ложные опять влекут меня к тебе,

Но ты по-прежнему глуха к моей немой мольбе.

Когда в тоске завоевать стремлюсь твою любовь, —

Как будто молодость свою вернуть пытаюсь вновь.

Как я хочу, чтоб предо мной ты провинилась вдруг!

Тогда бы право на упрек я получил, мой друг.

Как я хочу, как жажду сам порою согрешить —

Чтоб только ты одна могла судьбу мою решить.

В невыносимой жажде я к источнику приник,

Но оказалось, что мираж в пустыне — тот родник.

Не знай отказа никогда, ни в чем, ни от кого, —

Отказы — мой удел, они — боль сердца моего.

* * *

Перевод Е. Николаевской*

Земля несравненна в весеннем наряде зеленом,

Цветы воцарились и тянутся к солнцу по склонам.

Свои жемчуга над холмами рассыпали росы,

И белая лилия млеет в объятиях розы…

Камфарный плывет аромат — легкокрылый, дурманный,

Земля же черна, словно мускус, и благоуханна.

Река рассекает долину зеленую властно,

Похожа на меч, что сверкает на ткани атласной.

По глади речной ветерок пробегает так нежно,