Американская интервенция в Сибири. 1918–1920 - [59]

Поскольку мы с мистером Моррисом жили в одном вагоне, мне надо было подготовиться к поездке в Ишим, находившийся в 260 километрах от Омска. Я поехал к полковнику Эмерсону и попросил его предоставить нам для переезда в Ишим свой личный вагон, на что он любезно согласился. У него наготове стоял поезд, состоявший из вагона-ресторана, спального вагона, рассчитанного на двадцать американских солдат, а также вагона-платформы для моего «кадиллака» и его собственного вагона.

Мы выехали в 8 часов утра, но около 11 часов нас перегнали на запасной путь и оставили там. Никто не мог или не хотел объяснить, почему нас задержали. Полковник Эмерсон не мог добиться, чтобы нас отправили, даже несмотря на то, что являлся первым заместителем мистера Стивенса, который, как считалось, отвечал за техническую эксплуатацию всей этой железной дороги. На закате наш поезд тронулся. Поскольку нас задержали, на то, чтобы преодолеть 260 километров, нам понадобилось 32 часа.

Примерно за четыре часа до прибытия в Ишим мы остановились в маленьком городке, где к нам явились несколько офицеров Колчака, которые сказали капралу, отвечавшему за охрану поезда, что вынуждены забрать наш состав для военных нужд и что им очень жаль, но нам придется сойти. Капрал решил, что сможет уладить ситуацию, не сообщая мне, и, чтобы это сделать, приказал солдатам зарядить винтовки. Русским офицерам он сообщил, что «если они предпримут какие-нибудь действия, то город увидит такое число мертвых русских офицеров, какого еще никогда не видел». В результате наш поезд двинулся дальше в Ишим. Когда мы выехали из города, ко мне подошел переводчик и сообщил о разговоре между капралом и русскими офицерами, хотя сам капрал мне так ничего и не рассказал. В конце концов, в четыре часа пополудни следующего дня после отъезда из Омска мы прибыли в Ишим.

Когда я вышел из вагона в Ишиме, как и ожидал, появился очередной вездесущий английский офицер, чтобы объяснить, что мне следует делать, а чего не следует. Такое впечатление, что войска Колчака всегда сопровождал какой-нибудь английский офицер. Этот капитан по фамилии Мюррей, в частности, сказал: «Генерал, я вас умоляю не ездить туда, потому что вас схватят большевики, и это сведет на нет все, чего мы тут добились».

Данное заявление показалось мне удивительным по двум причинам.

Первая. Как и почему капитан Мюррей мог узнать, что я собирался ехать в Петропавловск на машине? Очевидно, его известили из Омска. Это была первая откровенная попытка удержать меня от того, чтобы я своими глазами увидел эту мобилизацию.

Вторая. Как я мог оказаться в опасности быть схваченным большевиками, собираясь ехать по направлению, вдоль которого, по сведениям командующего войсками Колчака генерала Дитерихса, стояли колчаковские войска? С нашей стороны было бы глупо не почувствовать нестыковку.

Капитан Мюррей любезно предложил, что он съездит к командующему русскими войсками и узнает, когда я смогу с ним встретиться. Вернувшись, он сказал, что командующий велел передать мне, что он отдыхает и встретится со мной, когда закончит отдыхать. Это послание было равносильно признанию, что он враждебно настроен ко мне и к моему визиту. После его получения меня охватило естественное желание проигнорировать этого русского командующего, но я понимал, что все официальные лица в Омске, и русские, и союзные, негативно относились к моим действиям в Сибири и, к сожалению, ко мне лично, и это делало необходимым соблюдение всех общепринятых правил. Я решил поехать к этому русскому командующему.

На эту официальную встречу я отправился с полковником Эмерсоном, майором Слотером и своим переводчиком. Русский командующий жил в поезде. В том месте, которое нам указал капитан Мюррей, поезда мы не обнаружили. В конце концов нам удалось разыскать поезд, и нас отвели в приемную русского командующего. Он держался в высшей степени недружелюбно. Я попросил его выделить мне эскорт и сказал, что так советовал поступить генерал Дитерихс. Он ответил, что у него нет солдат, которым он мог бы доверить сопровождать меня. Тогда я спросил, позволит ли он мне взять машины, о которых говорил генерал Дитерихс, и он ответил, что не может разрешить взять машины. Тогда я спросил, можно ли в Ишиме арендовать какие-нибудь машины, которые отвезли бы нас в Петропавловск. Он ответил: «Да, но вы их не получите». Затем этот офицер велел принести ему стакан чаю, уселся и стал его пить в нашем присутствии, даже не пригласив нас присоединиться к нему, поэтому мы встали, попрощались и ушли.

Поведение этого русского окончательно убедило нас, что ситуация не такова, как ее представляют, и нам не удастся увидеть реальное положение дел. Мы заподозрили, что русская армия, о которой нам сообщали, не более чем миф.

Вернувшись в свой поезд, мы решили взять семиместный автомобиль и ехать в Петропавловск, невзирая на высокую опасность, о которой нас предупреждал капитан Мюррей. 14 августа в семь часов вечера полковник Эмерсон, майор Слотер, переводчик, шофер, один солдат и я выехали в сторону Петропавловска. Мы все вооружились пистолетами, за исключением солдата, у которого была винтовка. К радиатору машины прикрепили американский флаг и флаг, полагавшийся мне как генерал-майору.