Америка глазами заблудшего туриста - [310]
Оказалось, он приводил на свою квартирку женщин лёгкого поведения, откуда они уже не выходили. Вова, поимев пьяную подружку, затем оглушал гостю и перетаскивал жертву в ванну. Там он тщательно, как мясник, разделывал тело.
Соседи недоумевали, что это Вова по ночам пилит и рубит? Соседские собачки чуяли Вовочку-людоеда издали. Всегда при его приближении впадали в истеричный вой и лай.
Собаки лаяли, а Вова своё дело продолжал.
Мясо складывалось в холодильник. А если холодильник был заполнен, — солил мясо в стеклянных трёхлитровых банках. Каждую банку Вова тщательно помечал надписью: имя жертвы и дата консервации. Этим мясом он сам питался и своих гостей угощал.
Несъедобные останки жертв он зарывал в разных местах и скармливал бездомным собакам. Когда удавалось, подбрасывал заготовленные пакеты с костями в могилы, при захоронении БОМЖей на кладбище, то есть, использовал своё служебное положение. Что-то выбрасывал в реку.
Прокололся Вова из-за своей доверчивости. Он вообще был простодушным парнем. Никогда ни в чём не отказывал людям, особенно своим друзьям и знакомым.
Последними гостями Владимира были его коллега по кладбищу с какой-то подружкой. Она могла бы быть одиннадцатой жертвой — еще одной банкой тушенки, так как подходила Вове по всем параметрам: принимала наркотики, вступала в случайные связи с мужчинами. Такую, едва ли кто-то будет особо разыскивать.
В тот вечер Вова, как обычно, угостил гостей на кухне. Они выпили, закусили, и поговорили о жизни. А затем, Вова, ковыряясь спичкой в зубах, подумал и решил, что его приятель здесь — лишний.
Он легко зарезал в присутствии девушки своего сотрудника по кладбищу, и остался, наконец, наедине с подружкой. Товарища оттащил в ванную. Владимиру пришлось заняться разделкой. Куски мяса он складывал в большую кастрюлю. Вытащив мозг из черепа, он съел его, пока свежий и полезный. Затем, тело жертвы распределил согласно отработанной технологии. Мясо частично в холодильник, частично — в банки, с солью, перцем и лавровым листом. Банки — на полочки к девчатам. Несъедобные останки Вова сложил в пластиковый пакет и оставил у дверей гостиной, собираясь избавиться от них попозже, ночью. Освободившись от бытовых хлопот, он, наконец, смог уделить внимание перепуганной девушке.
В этот раз, из-за гостьи, Вова не стал разносить останки подальше от своего дома, скармливать их собакам. Ночью, он, прихватив лопатку и мешок с останками, вышел во двор. Девушку доверчиво оставил в квартире без присмотра. Зайдя за гаражи, что перед его домом, он небрежно прикопал пакет под гаражом. Оставшуюся дома, опустошённую голову товарища, он утром выбросил в реку.
Барышня не стала ждать возвращения Владимира. Пока тот копался во дворе, она сбежала. Обманула-подвела доверчивого, гостеприимного Вову.
Сначала она затаилась у своих знакомых. А позже решила сдать Вову, и пошла в милицию.
К Вове пришли непрошенные гости.
Вскоре дождевая вода, стекавшая с крыши гаража, размыла свежий песок. Оказавшийся на поверхности, приоткрытый пластиковый пакет с костями, привлёк внимание собачки, которую выгуливал кто-то из соседей. Сначала заинтересовалась собачка. Затем, хозяин, отогнав свою собаку, без труда определил, что кости-то — человеческие!
При обыске квартиры у него нашли 114 трёхлитровых банок консервированного мяса с женскими именами. В процессе расследования, Вова во всём признался, хотя и не смог точно вспомнить всех жертв и места захоронения их останков. Просил учесть его затруднительное материальное положение, и то, что он выполнял роль социального чистильщика.
Помогая следствию, он чистосердечно признался, что кроме женщин, он скушал и одного парня. Это был работник кладбища, его коллега, с которым они оказывали услуги по захоронению. Как пояснил обвиняемый, мужское мясо, в сравнении с женским, ему не очень понравилось. Жестковато.
Наш Вован, когда случайно оказался на кухне местного людоеда, был аппетитно пухленьким парнишей. И в то время санитар-людоед ещё не ведал о вкусовой и качественной разнице мужского и женского мяса. Очень вероятно, что Вован был в шаге от больших перемен. Его вскормленное в Америке тело могло многократно изменить формы, а душа отлететь из чужой грязной кухни в иной мир в поиски своего заслуженного места. Но видимо, высшие силы посчитали, что он ещё не прошёл, определённую ему, земную дистанцию. Его время пока не пришло…
На кирпичной стене дома № 15, по улице Пионерской, города Новая Каховка следовало бы прибить художественно выполненную металлическую мемориальную метку с изображением профиля жизнерадостно улыбающегося санитара-людоеда и надписью: «В этом доме, в квартире № 29, конце 90-х годов XX века жил, убивал и поедал людей санитар-кулинар Владимир Долгий (1960–2002)».
Его вполне можно считать выдающимся жителем Новой Каховки. Так как спортивных достижений в обозримом будущем в городе уже не ожидается, то следует достойно оценить хотя бы такого героя.
Уверен, что случись подобное в современной Англии, в его квартире организовали бы Музей Вовы-людоеда. Воссоздали бы рабочую обстановку на кухне и в ванной, слепили бы восковую копию Вовы с кухонным топориком и хирургической пилой в окровавленных руках…
Это дождливая островная история о людях, оказавшихся по разным причинам неспособными побеждать и быть хозяевами на родине, которую хватко подмяло под себя алчное бычьё, а поэтому, вынужденных тихо выживать в чужих странах.События настоящей истории происходят в Англии, в 2000–2001 годах. Участники — преимущественно граждане Украины с их горячей «любовью» к своим отечественным слугам «народным», личными переживаниями, шпионскими ухищрениями и неизбежно угасающими, под воздействием времени и расстояния, эмоциональными связями с оставленными близкими и с самой родиной-уродиной.По сути, в таких странах, как Украина, эта категория потерянных граждан представляет собой отчётливо сформировавшийся многомиллионный социальный слой — «заробітчанє».
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.