Америго - [125]

Шрифт
Интервал

– Так вы Уильям? – с улыбкой спросил мужчина.

Уильям посмотрел на него, открыл рот, но ответил лишь кивком.

– Что ж, заходите!


– В моем магазине вы найдете необыкновенное разнообразие часов, – гордо вещал Констант ДеВитоло. – Хотите, чтобы время всегда было в ваших руках? К вашим услугам – наручные и карманные экземпляры. Ремешки из всяких материалов, корпуса из всяких металлов, циферблаты, отделанные цветными камнями. Для карманных часов я могу предложить цепочки из золота, серебра и сплавов, длинные и короткие, в два, в три, в четыре ряда звеньев…

Уильям, не решившийся прервать его в начале, теперь сам заинтересовался часами и уже разглядывал шкафчики не менее увлеченно, чем золотые циферблаты над входом.

– Желаете преобразить обстановку в вашем доме или апартаменте? Вам пригодятся настенные и напольные часы, оснащенные маятниками с любым символическим украшением. В том случае, если работа маятника раздражает ваш слух, мой мастер установит для вас особое глушительное устройство – без дополнительной платы!

Они миновали несколько секций, каждая из которых была заставлена и завешана часами так, что почти не было видно стен. Помещения занимали всего один этаж, и потолок при этом был на удивление низкий, сравнимый с потолками бедных апартаментов.

– Не проходите мимо экземпляров, вделанных в предметы мебели. Вот бельевой шифоньер – часы в левом и правом боку, а вот трельяж – зеркало-циферблат! С ним вы ни за что не забудете о том, когда вам следует отправляться на службу. Имеются даже стулья и столы с часами – не спрашивайте, к чему такие выдумки, но внакладе они меня не оставили, ха!

Поглощенный своей демонстрацией, он не оборачивался на ходу. Между тем Уильям заметил дверь в дальней стене секции – на ней висела табличка с надписью «Накаджима». Он подумывал начать расспросы с этой двери, чтобы как-то увести хозяина от излюбленной темы, но ДеВитоло опередил его.

– За этой дверью трудится мой служитель – часовой мастер. Не нужно тревожить его без повода… А теперь обратите ваше внимание на замечательные декоративные модели – они не покажут вам время, однако сделают ваше благополучие очевидно более совершенным…

Уильяму пришлось выждать еще; когда хозяин перестал говорить об этих моделях, он наконец спросил:

– Вы не участвуете в параде?

– Нет, – серьезно ответил ДеВитоло, – хотя я не прочь натянуть на себя маску какого-нибудь островного чудища и целый день напролет наскакивать на впечатлительных особ со звериными воплями. Но в моем товаре многие находят большую сувенирную ценность, поэтому я рад служить и в праздники.

Уильям не сдержал улыбки. Хозяин обернулся и протянул руку.

– Констант ДеВитоло – имя вам известно.

Уильям пожал его руку и сразу же воспользовался новой возможностью заговорить.

– Зачем вы меня звали?

ДеВитоло вдруг направился обратно в сторону входа. Уильям последовал за ним, стараясь не задеть ни одного экземпляра никакой частью тела. Когда оба приблизились к витрине, ДеВитоло оглядел мостовую сквозь стекло. Затем он как-то странно хмыкнул и подошел к прилавку.

– У вас есть то, что принадлежит мне. И я надеялся, что сумею убедить вас вернуть эту вещь.

– У меня? ваша вещь? но как? откуда?

– Вам виднее, – отвечал ДеВитоло прохладным тоном.

– И что же это за вещь? – спросил растерянный Уильям.

– Книга под названием «Умозрительные модели вакуумов». Это вспомогательный материал для занятий в Школе. Ее написал мой отец, наставник физике. Он приносил эту книгу домой вместе со многими другими. Для «Научных Изданий» выпустили несколько копий, а оригинал должен был остаться в нашей семье и сохранить память об отцовском труде. Но перед его уходом со службы книга была случайно утеряна в недрах Школы, а вы, надо полагать, нашли ее и каким-то образом присвоили.

– Откуда вы это взяли?

– На днях я был в вашем магазине и увидел ее лежащей возле… мебели. Вы прятались за прилавком и, кажется, меня не заметили.

– Но почему это должна быть именно ваша книга, а не копия?

– В ней есть особая надпись, – сказал ДеВитоло. – На последнем листе, вы наверняка обратили внимание. Жутчайшая надпись, – он скривился, – такая праздность, что я не хочу даже произносить ее вслух. Но надпись эта, к счастью, шутливая. Вернее даже сказать – поучительная. Я любил читать такие книги, и отец постоянно меня испытывал. Я должен был говорить ему о любых праздностях, попавшихся мне на глаза, чтобы мы вместе могли обсудить их пагубное влияние на пассажира.

Все это звучало слишком огорчительно и не слишком правдоподобно. Но было очевидно, что продавец часов и впрямь знает об этой книге, и Уильям раздумывал, что случится дальше. Разумно ли было отказываться или как-то избегать ответа? Он теперь не удивился бы, если бы на него бросились с кулаками; впрочем, он вполне мог сладить с этим пожилым ДеВитоло, так что пугаться пока было нечего.

– Что, если я буду отрицать ваши слова? – спросил он дерзко. – Если откажусь вам что-то возвращать?

ДеВитоло был невозмутим.

– Тогда мне придется требовать у вас что-нибудь взамен. Иначе, как вы понимаете, будет непочтение.

Уильям был готов и к таким переговорам.


Рекомендуем почитать
Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.


Развязка

После школы он перепробовал множество профессий, но ни одна не устраивала на все сто. Некоторое время выполнял мелкую работу в одном из офисных муравейников, но кому такое понравится? Потом поступил на службу в автомастерскую, но вскорости бросил и это занятие и начал присматриваться к чему-нибудь другому. Кое-кто из совета приходской общины обратил на него внимание. Ему предложили место…


Спасение ударной армии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Серое небо асфальта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дорога в Санта-Крус

Богомил Райнов – болгарский писатель. Он писал социальные повести и рассказы; детективно-приключенческие романы, стихи, документально-эссеистические книги, работы по эстетике и изобразительному искусству. Перед вами его книга «Элегия мертвых дней».


Воронья Слобода, или как дружили Николай Иванович и Сергей Сергеевич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.