Амадей - [7]

Освещение сцены меняется. Вид улицы исчезает.

6. Апартаменты Сальери.

Сцена продолжает оставаться затемненной.

Сальери. Я кинулся домой и от страха зарылся в работу. Набрал столько учеников, что их уже стало тридцать или сорок. Заседал часами в благотворительных комитетах… Писал еще больше церковных мотетов и гимнов, прославляя ими Господа. А по ночам молился только об одном. (В отчаянии он преклоняет колени.) О, Боже! Всели в меня глас Твой!.. Дай мне служить Тебе во славу Твою!.. Снизойди до меня! (Пауза. Встает.) Что же касается Моцарта, я старался с ним не встречаться и тайно посылал своих вентичелли раздобыть, где только возможно, любые его партитуры. Так, для интереса.

ВЕНТИЧЕЛЛИ входят с рукописями. САЛЬЕРИ сидит у фортепьяно. Они поочередно показывают ему ноты, пока слуги незаметно уносят стол и кресло из предыдущей сцены.

Первый. Есть сонат для фортепьяно, сочиненный в Мюнхене.

Сальери. Умно.

Второй. Две в Мангейме.

Сальери. Они все казались мне умными.

Первый. Парижская симфония.

Сальери (зрителям). Но в то же время представлялись такими пустыми!

Первый. Дивертисмент ре-диез.

Сальери. То же самое.

Второй. Кассазионе соль-диез.

Сальери. Не оригинально.

Первый. Великая литания ми-бемоль.

Сальери. Даже скучно. (Зрителям.) Сочинения скороспелого щеголеватого юнца, сына Леопольда Моцарта, и ничего больше. Серенада, несомненно, была исключением из правила. Таки исключением, которое в счастливый день могло выпасть на долю любого музыканта.

ВЕНТИЧЕЛЛИ уходят с нотами.

Неужто меня просто так поразило… что этот грязный подонок вообще оказался способен сочинять музыку?.. Я вдруг почувствовал облегчение! И решил сам найти его и оказать ему почести по случаю приезда в Вену.

7. Шёнбрунский дворец.

Свет быстро меняется. ИМПЕРАТОР стоит в ярком освещении перед золоченными зеркалами и камином. При нем ГОФМЕЙСТЕР ШТРЕК. Его величество франтоватый, приветливый человек сорока лет, весьма довольный собой и своим окружением. На авансцену с двух сторон торопятся ВАН СВИТЕН и РОЗЕНБЕРГ.

Иосиф. Будут праздники и фейерверки, господа! Моцарт уже здесь! Он ждет внизу!

ВСЕ кланяются.

Все. Ваше величество! К вашим услугам, сир!

Иосиф. Je suit follement impatient![21] Я полон нетерпения!

Сальери (зрителям). Император Австрийский, Иосиф второй, сын Марии Терезы, брат Марии Антуанетты. Большой любитель музыки — правда, когда она не доставляет монарху лишних забот. (Обращается с почтением к ИМПЕРАТОРУ.) Ваше величество, я сочинил небольшой марш в честь Моцарта. Разрешите мне его исполнить, когда он войдет.

Иосиф. Пожалуйста, наш придворный композитор. Это превосходная идея! Вы с ним знакомы?

Сальери. Пока еще нет, сир.

Иосиф. Будут праздники и фейерверки! Как это прекрасно! Просите его сюда, Штрек. Сию же минуту.

ШТРЕК уходит. ИМПЕРАТОР идет на основную сцену.

Иосиф. Mon Dieu,[22] как хорошо было бы устроить соревнование! Моцарт против какого-нибудь другого виртуоза. Два инструмента оспаривают первенство! Правда было бы забавно, барон?

Ван Свитен (чинно). Не для меня, ваше величество. По-моему, музыканты не лошади, чтобы обгонять друг друга.

Небольшая пауза.

Иосиф. Ну ладно. А в общем… вот так…

ШТРЕК возвращается.

Штрек. Герр Моцарт, ваше величество.

Иосиф. Ах! Замечательно!.. (Он делает незаметный знак Сальери, и тот быстро идет к фортепьяно.) Наш придворный композитор — allons![23] (Штреку.) Пусть он войдет!

САЛЬЕРИ садиться за инструмент и начинает играть свой марш. Быстрой походкой, но с важностью, входит МОЦАРТ. Он в экстравагантном камзоле и при парадной шпаге. ИМПЕРАТОР стоит в центре авансцены спиной к публике, и когда МОЦАРТ приближается, делает ему знак остановиться и послушать. В недоумении МОЦАРТ останавливается, слушает и вдруг понимает, что САЛЬЕРИ играет приветственный марш в его честь. Это банальная музыка, отдаленно напоминающая другой марш, которому суждено стать знаменитым. Все замирают и стоя слушают. Аплодисменты.

Иосиф. (К Сальери.) Charmant… Comme dhabitude Моцарт!

МОЦАРТ приближается и церемонно преклоняет колено.

Моцарт. Ваше величество! Я смиренный раб вашего величества! Позвольте мне поцеловать вашу светлейшую руку сто тысяч раз! (Он жадно и много раз целует руку императора, пока тот не отнимает ее в смущении.)

Иосиф. Non, non, sil vous plait![25] Не так пылко! Прошу вас! Ну же, сударь, leves-vous Вы, вероятно, не помните, но в последнюю нашу встречу вы тоже были на полу. Моя сестра прекрасно помнит это по сей день. Этот молодой человек, правда шести лет от роду, поскользнулся и упал здесь, в Шёнбрунском дворце, и очень ушиб голову… Я вам рассказывал об этом раньше?

Розенберг (поспешно). Нет, ваше величество!

Штрек (поспешно). Нет, ваше величество!

Сальери (поспешно). Нет, ваше величество!

Иосиф. Так вот, моя сестрица Антуанетта сама кинулась его поднять! И знаете, что он сделал? Прыгнул ей прямо в объятия — оп-ля! И расцеловал в обе щеки, а потом говорит: «Выходи за меня замуж! Да или нет?!»

Придворные вежливо смеются. МОЦАРТ смеется громко и резко. ИМПЕРАТОР явно забеспокоился.