Алло, это дурдом? - [35]

К сожалению как я не старалась, но такого удовлетворения как с Романом у меня с Лёней не получилось. Да, Леониду очень понравилась новая я, моя фигура, моя игра, он шептал мне на ушко что-то сладко-приторное, но меня от этого только тошнило.

Когда все закончилось я встала и подошла к окну:

— Тебе пора.

— Почему я не могу остаться до утра? — спросил Лёня.

— Потому что этого не хочу я, — спокойно ответила я и поплелась в ванную.

Когда я вернулась его уже не было.

Весь последующий день я ждала звонка от Романа. К вечеру, так и не дождавшись, я позвонила сама:

— Ром, привет. Я соскучилась. Ты когда приедешь?

— Никогда, — спокойно ответил Роман.

— Что-то случилось? — сердце бешено застучало.

— Надеюсь, ты счастлива?

Я поняла, что ему известно о Леониде, но все равно решила вида не подавать:

— Нет, мне плохо без тебя.

— Ты очень умная женщина. Ты получила все, что хотела. У тебя есть и машина, и квартира, и любимый мужчина. Зачем тебе я?

Я не знала что ответить.

Роман молчал — он ждал ответа.

Я отключила телефон сама, но он сразу зазвонил. Это была Светка. Я ей все рассказала и спросила:

— Что делать?

— Не мельтеши. Дай ему остыть. Ему только что наставили рога, думаешь приятно ходить с такой головой? Подожди недельку и потом поезжай к нему.

Неделю я не выдержала. На следующий день я поехала к нему и, подъезжая, увидела, что его дом со всех сторон оцеплен милицией. Это было странно. Припарковавшись неподалеку, я вышла из машины. Один из милиционеров, пожилой мужчина, стоял ко мне спиной. Я подошла к нему и поинтересовалась, что произошло.

— Покушение на убийство, — ответил он машинально, даже не взглянув на меня.

— Боже мой! — это всё, что я могла сказать и села на бордюрный камень.

— Встаньте, мадамочка. Вы что его знали?

— Почему знала? Он убит? — меня затошнило.

— Жив, слегка ранен.

— Куда его повезли?

— В какую-то частную больницу удостовериться, что ничего страшного нет.

У меня подкосились ноги.

Я повернулась и пошла в сторону машины.

На следующий день я опять поехала к его дому. Долго никто не открывал. Потом появилась Замира.

— Вы что-то хотели?

— Замира, ты меня не помнишь?

— Помню. Но вам лучше уйти отсюда. Совсем уйти. Навсегда, — и повернувшись, пошла к дому.

— Замира, подожди! — я кинулась за ней. — Скажи, где он.

— Вам лучше уйти.

— Замира!

— Вы ему не нужны. Роман Григорьевич далеко. Он никогда простит вам измены.

— Скажи хоть как он?

Но она не ответила и ушла, быстро, не оборачиваясь.

Вот и всё. Мир рухнул! Его больше нет в моей жизни! Я свободна!

Я стояла с опущенной головой, не понимая, где я.

С понедельника я вышла на работу — декрет-то надо оформлять, да и пенсию надо зарабатывать. Когда я пришла, шеф обрадовался:

— Выздоровела? Нам сказали, ты тяжело болеешь.

Я вздохнула и уверила его, что мне легче.

На самом деле мне было очень плохо.

Глава XXI

Прошло больше недели. Роман не звонил. Я постоянно набирала его номер, но его телефон был отключен. Леонид постоянно названивал, но я не брала трубку. И еще он несколько раз приходил — но я не открывала.

Мне нужно было разобраться в себе…

Я пригласила к себе Светку и попросила совета.

— Да, мать, запуталась ты совсем. Но я знаю, что делать.

— Рассказывай.

— У нас есть двое мужчин. Как я поняла, ты их любишь. Обоих.

— Нет, это не так, — возразила я.

— Хорошо. Одного ты любишь сердцем — это Леонид. Другого — телом — это Роман. Еще у нас есть бонус — это ребенок. Нам надо выбрать кто из них станет папой.

— Про бонус не смешно. И постановка вопроса странная. Может никто из них и не хочет становиться папой.

— Это тоже надо узнать. И это самое главное.

Светка задумалась, прищурилась и сказала:

— Я кое-что придумала.

— Но могу тебя предупредить — я обманывать никого не буду. Леониду скажу правду — что ребенок не его.

— Именно это я и предлагаю тебе. Лёне ты говоришь правду, что ребенок не его, но ты не против, чтобы он стал папой и твоим мужем. Роману ты тоже говоришь, что ребенок не его…

Я ее перебила:

— Что за бред?

— Поверь мне, умной взрослой женщине. Это единственный вариант проверить твоих мужчин. Тот, кто не откажется воспитывать чужого ребенка — тот по-настоящему тебя любит.

— А если откажутся оба?

— А тебе нужен третий неудачный брак? — спросила у меня подруга.

Я замотала головой и поняла, что она права.

Леонид пришел без звонка вечером.

Я открыла ему дверь.

— Где ты была? — спросил он, обнимая меня.

— У врача.

— Ты больна? — испугался Леонид и стал рассматривать меня, как будто моя болезнь должна была вот-вот показаться.

Я взяла его за руку и повела в гостиную, усадила на стул, сама села рядом и призналась:

— Я беременна. И этот ребенок не твой.

Лёня побледнел:

— Кто же его отец? Этот, который подарил тебе все это? — и он стал размахивать руками, указывая на «дары».

— Да. — Тихо призналась я.

Он замолчал, опустил голову и громко вздохнул.

— И жениться он на тебе не собирается?

— Он хочет. Я не хочу, — спокойно ответила я и улыбнулась.

Леонид встал со стула и стал прогуливаться по комнате. Видимо ему так лучше думалось. Потом опять присел и сказал:

— Если ты сделаешь аборт, я обещаю сделать еще одного ребенка и сразу женюсь на тебе.